И снова он произнес слова, которые всегда использовал в подобном положении Джейк Салливан. И снова Лилиан не знала, что именно он имел в виду. Господи, неужели он убьет ее? Лилиан взглянула ему в лицо. Она впервые увидела глаза Трейса. Не надо было этого делать. Голубые глаза преступника оказались такими яркими, словно светились изнутри. Они будто завораживали Лилиан, манили заглянуть в них поглубже.
– Вы куда-то собирались?
Что-то холодное коснулось ее запястья, и Лилиан услышала металлический звон. Ошеломленная, она посмотрела вниз и увидела на своем запястье полированный браслет. «Наручники!«– чуть не закричала она.
Точно такой же браслет окольцовывал левую руку преступника. С демонической улыбкой он защелкнул наручники.
– Вы не смеете! – закричала Лилиан.
– Уже посмел, леди, разве не видите?
Глава 2
Трейс потащил Лилиан по коридору. Колени ее дрожали. Он зажег в коридоре свет и заглядывал по пути в каждую комнату: кабинет Лилиан, хозяйственный чулан, гардеробная, ванная, из которой Лилиан вырвалась всего несколько минут назад. Зайдя в просторную комнату для гостей, Трейс зажег свет и хмуро посмотрел на красовавшуюся посреди комнаты двуспальную кровать.
– Только не говорите, что это единственная кровать в доме, – процедил он сквозь зубы.
У Лилиан пересохло в горле, и она не могла выдавить из себя ни звука, только покачала в ответ головой.
Выключив свет, Трейс пересек коридор и заглянул в комнату Лилиан.
– Здесь хватит места для нас двоих, – радостно сообщил он.
Лилиан нервно сглотнула.
Засунув правую руку в карман джинсов, Трейс вынул маленький ключик.
– Ну что ж, – он несколько раз подбросил ключ, осматривая одновременно комнату, а потом снова убрал его в карман и поднял их скованные наручниками руки. – Похоже, на эту ночь мы прикованы друг к другу.
– На… ночь? – удивленно воскликнула Лилиан.
– Я бы с большим удовольствием приковал вас к какому-нибудь замечательному, тяжелому предмету мебели, например, к этой кровати с водяным матрацем, но не вижу подходящего места, куда бы можно было пристегнуть наручник.
– Я учту это в следующий раз при покупке мебели.
– Не сомневаюсь в этом, – уголки губ Трейса снова поползли вверх, а в воспаленных красных глазах засветилась улыбка. Взгляд его стал мягче, и это вдруг вызвало у Лилиан сильное сердцебиение, о причинах которого страшно было даже задуматься.
Повернувшись, Трейс присел на край кровати и скинул заляпанные кровью и грязью кроссовки.
– Устраивайтесь поудобнее, Лил. Не знаю, как вам, а мне необходимо отдохнуть.
Лилиан собралась было протестовать, но, как ни странно, первое, что пришло ей в голову, – снова запретить этому нахалу называть ее Лил. Она терпеть не могла, когда ее называли Лил.
Господи, неужели это происходит с ней. Неужели это она стоит посреди собственной спальни, прикованная наручниками к человеку, которого обвиняют в убийстве, который только что целился в нее из револьвера, и расстраивается по поводу того, что этот парень называет ее Лил.
Не может быть! Ускользнувшие от правосудия убийцы не врываются вот так запросто в жизнь учительницы третьего класса. Они никогда так не поступают. Но кто же тогда тащит ее за собой, чтобы выключить из розетки телефон на тумбочке рядом с кроватью?
Трейс положил револьвер на крышку высокого комода, стоявшего у стены. Лилиан подумала, что, оставаясь прикованной к Трейсу, она ни за что не сможет до него дотянуться. Еще она заметила, что рукоятка револьвера закругленная. Вот оно – оружие Джейка.
Продолжая тащить ее за собой, незнакомец забрался под одеяло и вытянул свое сильное мускулистое тело на постели, в которой никогда еще не лежал мужчина. В конце концов Лилиан легла рядом с ним.
Проникавший из коридора свет падал на кровать, освещая обнаженную, бронзовую от загара грудь и заросший щетиной подбородок Трейса. Лилиан отвела взгляд. Все тело ее напряглось. Правую руку, сжатую в кулак, она постаралась отвести как можно дальше от Трейса, насколько это позволял ее новый «браслет».
Через несколько минут, показавшихся Лилиан часами, раздался грудной голос незнакомца, заставивший ее подпрыгнуть:
– Лилиан…
Она ничего не ответила. Тогда Трейс легонько погладил пальцем тыльную сторону ее ладони, чувствуя, как по телу Лилиан пробегает дрожь. Господи, как он ненавидел себя за все это! Как противно пугать эту женщину, врываться в ее дом, приковывать ее наручниками. Она не заслужила подобного обращения.
А впрочем, он тоже не заслужил того, что с ним случилось.
Рэкли заплатит за все!
Трейс не собирался засыпать. Он просто не мог себе этого позволить. Но с другой стороны, он так чудовищно устал. Ему необходимо отдохнуть, дать телу возможность хотя бы немного восстановить силы, а мозгам очиститься настолько, чтобы он смог придумать выход. Если бы только утих хоть на несколько минут этот звон в голове.
Но даже тот факт, что мир, в котором жил Трейс, разлетелся сегодня на куски, не оправдывал его поведения по отношению к этой несчастной женщине.
– Извините меня, – тихо сказал он.
Лилиан просто передернуло от его слов. Он еще и извиняется? Ворвался в ее жизнь, в ее дом, угрожал ей револьвером – хотя и чудесным револьвером, – залил кровью ванную, приковал ее к себе наручниками, а теперь извиняется? И думает, что этим загладит свою вину? О, она, безусловно, рада слышать его извинения!
Ух, и сказала бы она ему сейчас! Мало того, что этот негодяй напугал ее чуть не до смерти, так еще разлегся на ее новеньком пледе в пропитанных кровью, заляпанных грязью, вонючих джинсах.
А ты что, предпочла бы, чтобы он их снял, идиотка?
Пока Лилиан лежала без сна, впадая то в ярость, то в отчаяние, ее мучитель имел к тому же наглость заснуть.
Лилиан не знала даже имени этого человека. Он не представился, а Лилиан никак не могла вспомнить, как называли беглеца по радио. Да как он смеет спать тут рядом с ней!
Сама Лилиан, разумеется, не собиралась спать. Колени ее до сих пор дрожали от страха, а кровь волновала мысль о том, как спокойно сумел этот мужчина заснуть, словно ее вообще не было рядом.
Лилиан смотрела в потолок, думая о том, что произойдет утром, когда он проснется. Может, он уйдет? При мысли об этом Лилиан снова задрожала от страха. Человек, обвиняемый в убийстве, не может оставить после себя свидетеля, который сообщит полиции о его местонахождении. Теперь Лилиан дрожала уже всем телом.
Она должна освободиться во что бы то ни стало!
Лежащий рядом мужчина застонал во сне и затряс головой. Лилиан напряглась, боясь, что он вот-вот проснется. Трейс снова затряс головой.
– Нет… – пробормотал он. – Тебе не сойдет это с рук.
Только теперь Лилиан поняла, что незнакомец говорит во сне. Надеется, что избежит возмездия?
– Никогда… тебе никогда не сойдет… это с рук… Рэкли. Нельзя убить агента службы по борьбе с наркотиками и избежать наказания.
Лилиан прислушалась. То, что бормотал во сне этот человек, не соответствовало сообщению, которое она слышала по радио. Лилиан не помнила всех деталей, но ведь это он подозревался в убийстве агента. Интересно, может ли человек врать во сне?
Или… О, Боже, неужели он невиновен?
Что, если его подставили? Если этот парень по фамилии Рэкли, который, как смутно припоминала Лилиан, являлся агентом местного бюро расследований, на самом деле убил агента отдела по борьбе с наркотиками? А лежащий рядом с ней мужчина оказался свидетелем убийства? Рэкли оставалось только подкупить или убить его. Убить – гораздо надежнее. Мертвые свидетели не требуют денег, угрожая, что передумают хранить молчание.
Что, если…
Прекрати!
Зажмурившись, Лилиан медленно втянула воздух. Она всегда отличалась бурным воображением, но это уже слишком. Это ведь не вымысел, а реальная жизнь. И реальная смерть. Бюро расследований штата не станет ни с того ни с сего объявлять розыск на невиновного. Если только…