Зато явное отношение к шпионажу имели тетради в кожаном переплете, исписанные кириллическими буквами: коды, шифры, дневниковые записи.
— Это пойдет в ФБР. Если им нужны доказательства шпионажа, тут их предостаточно.
— Одних микроснимков предостаточно! — буркнула Делия.
— Проблема в том, что власти не хотят поднимать шума. Смит крупная шишка, персонаж светской хроники и экономических обзоров — и вдруг такое! Чем займемся вначале? Тетрадями или ящиками?
— Ящиками, — нетерпеливо сказала Делия.
— Ты прямо как Пандора!
Кармайн пододвинул к себе ящик, который стоял в тайнике, открываемом тем же пультом, что и колонна в беседке.
— Если существуют еще какие-то вещественные доказательства убийств, то они здесь.
Он сдавил кусачками дужку замка.
Делия ахнула.
В ящике лежали ампула и пузырек с кураре, шесть шприцев на десять кубиков, медицинская игла, моток проволоки, крошечный паяльник, обычная безопасная бритва и два небольших пузырька с толстыми резиновыми пробками.
— Есть! — воскликнул Кармайн. — Теперь мы можем обвинить его и в убийстве Дезмонда Скепса.
— С какой стати Смит хранил все это у себя? — удивилась Делия.
— Это его забавляло. Или будоражило. Или ему просто жаль было с ними расстаться. Мистер Смит тот еще типчик.
В двух ящиках находились деньги, по сто тысяч долларов в каждом, банкнотами разного достоинства.
— Зачем ему столько наличных?
— На случай внезапного бегства, — пояснил Кармайн. — Хватит добраться до Канады и нанять частный самолет куда угодно.
В последнем ящике лежали девятимиллиметровый автоматический «лугер», запас патронов к нему и несколько заграничных паспортов, среди них один канадский на имя Филиппа д’Антри.
— Ни одного документа для жены, — сочувственно сказала Делия.
— С тонущего корабля первыми бегут крысы. Как пить дать, он собирался смыться один. Каждый за себя. Если у Натали есть мозги, она тоже припасла себе деньжат на черный день.
— Остались только тетради, — сказала Делия, подавая их Кармайну.
— Русский, русский, русский, русский, русский. — Пять верхних тетрадей одна за другой отправились в стопку, предназначавшуюся для ФБР — А, вот наконец на английском! — Кармайн пролистал несколько страниц и озадаченно посмотрел на Делию. — Такое впечатление, будто у него две личности. Шпион думал и писал на русском языке, а убийца — на английском. Вся жизнь разделена на ячейки; похоже, мистер Филип Смит и его русский двойник — не знаю уж, как его зовут — прекрасно уживались в одном теле.
Кармайн взял трубку.
— Надо предупредить Дездемону, что вернусь сегодня поздно. Если повезет, узнаю, кто помощник Смита, а может, и наемники. — Он взял пять тетрадей. — Точно половина. Пять — на русском, пять — на английском. Я не уйду, пока не прочитаю свою половину. — Он взял руку Делии и поцеловал ее. — Не знаю, как тебя благодарить, мисс Карстерс. Твоя миссия в деле закончилась. Отправляйся домой, отдыхай.
— Была рада помочь, — буркнула Делия. — А домой я не поеду. Сперва схожу в «Мальволио», принесу тебе термос приличного кофе и что-нибудь перекусить. Что предпочитаешь — гамбургер, бутерброд с беконом или с ростбифом?
— Гамбургер, — сдался Кармайн. Что ж, поужинает сегодня два раза. Ничего страшного. Не всегда же так.
— А потом, — продолжала Делия, — навещу Дездемону и Джулиана. У меня было столько дел, с тех пор как они возвратились из Англии, что я даже еще не расспросила, как там мой сумасшедший папочка.
— Все такой же сумасшедший, судя по тому, что я слышал.
Первая тетрадь содержала краткие записи о преступлениях, которые Смит совершил за первые пятнадцать лет на посту директора «Корнукопии». Самая ранняя запись, однако, предшествовала этому назначению.
«Старый Скепс должен уйти, — говорилось в ней. — Приказ недвусмыслен. Одурачить сына будет гораздо проще. Убийство в стиле КГБ — порошок, приготовленный из того же растения, отвар которого мать давала мне в детстве вместо слабительного. Крохотная доза — на канцелярской кнопке уместится. Хватило бы и меньше, но так наверняка. Скепс получит яд с икрой, которую я ему покупаю. Старый скряга всегда восхищается ее качеством».
Затем, через несколько записей: «Король умер, да здравствует король. Хорошо сказано. Мне нравится. Дезмонд Скепс, сын Дезмонда Скепса, унаследовал империю, и Фил тут как тут. Фил всегда рядом. Но я отказался сидеть в правлении».
Следующие две записи о том, как Смит вошел в совет директоров. О дочери и Диди — ни слова.