Розанов Вадим Вадимович
Слишком много врагов
Слишком много врагов
Мир Новой Киевской Руси
Кому-то описываемые события могут показаться излишне мрачными. Но жизнь вообще не очень веселая штука. Далеко не все в ней происходит по уму и закону, честно и на благо человека. Но люди, особенно в России, к этому уже давно привыкли и продолжают жить, часто не благодаря, а вопреки. А как же иначе?
Пролог
В последние дни декабря 1943 года Киев праздновал победу. Вернее, было бы даже сказать: ПОБЕДУ. Именно так, заглавными буквами и писали, и произносили в эти дни граждане и особенно представителей властей Новой Киевской Руси завершение третьей и - как хотелось всем верить - последней в истории войны с Польшей, закончившейся взятием Варшавы. Как это часто бывает, граждане при этом были совершенно искренни, а власти несколько лукавили, поскольку хорошо понимали, что реальный разгром Польши в значительной степени нивелировался вмешательством в конфликт "больших европейских дядек". Еще недавно остро спорящие между собой из-за мало кому понятных и интересных вопросов ближневосточной политики англичане и французы как-то очень быстро забыли о противоречиях между собой и вместе надавили на Киев. Да еще как надавили. В Черное море вошел их объединенный флот под предлогом визита на празднование 20-летнего юбилея светского турецкого государства. Три линкора, авианосец и полдюжины тяжелых крейсеров в сопровождении отряда легких сил заложили хитрую петлю в западной части Черного моря, показавшись в виду сначала болгарских и румынских портов, а затем и Одессы. Против такой компании морские силы НКР явно не плясали. Даже два остающихся до сих пор в строю линкора-ветерана Великой войны могли лишь завистливо проводить башнями с двенадцатидюймовыми орудиями своих более молодых европейских родственников, на вооружении которых был уже калибр в пятнадцать дюймов. Это была уже даже политика не канонерок, а линкоров и авианосцев.
Так что информированная публика прекрасно понимала: пшеков наконец удалось разгромить, но покорить Польшу окончательно не удастся. И действительно, очень скоро в Киев пришло приглашение, больше похожее на ультиматум, направить своих дипломатических представителей на мирную конференцию все в тот же проклятый Париж для решения вопросов касающихся будущего польского государства. Намек содержался уже в формулировке: у польского государства должно было быть будущее. В начале войны в Киеве надеялись решить этот вопрос несколько по-иному. Но не вышло. Сбежавшее из Варшавы польское правительство в специальном приглашении особенно не нуждалось, поскольку укрылось от наступающих войск НКР именно в Париже.
А как хорошо все начиналось...К этой войне готовились давно и всерьез. Упор был сделан на развитие новых, но уже очень популярных моторизованных и бронечастей. В начале 30-х годов, когда в страну пришел американский капитал и в Харькове был построен огромный тракторный завод, а в Нижнем Новгороде и Москве - автомобильные, при них были созданы военные конструкторские бюро, основным направлением работы которых стала разработка новых образцов танков и бронеавтомобилей.
Собственно, в Европе - а, следовательно, и в мире - в этот момент существовало две основные танковые школы: английская и французская. Философии они придерживались одной и той же - принципиально видов танков должно быть два: медленных, но хорошо защищенных - для сопровождения пехоты при прорыве укрепленных позиций противника, и крейсерских, быстроходных с легкой броней - для действий в глубине его позиций после прорыва обороны. Такие танки европейцы и строили, правда, в количествах не слишком значительных, отправляя к тому же значительную часть продукции на экспорт. Американцы всерьез танкостроением вообще не занимались, развивая флот и авиацию, в некоторых германских государствах что-то такое рисовали на кульманах и даже втихую лепили в единичных экземплярах, но у них не было ни денег, ни серьезной мотивации для реального развития танкостроения.
Харьковчане закупили отдельные английские и французские образцы, долго сравнивали их, купили в результате лицензию на двухбашенный британский "Виккерс" и даже наклепали под тысячу модернизированных машин с усиленной броней и одной башней с артиллерийским орудием, но на основе опыта второй польской войны 35 года выдали через пять лет нечто совершенно новое. Их машина - "Латник" - имела противоснарядное бронирование, большую башню с трехдюймовым орудием, широкие гусеницы и дизельный двигатель, спроектированный совместно с германскими конструкторами. К 43-му году новый танк уже переболел основными болезнями роста, был произведен в количестве более тысячи штук и неплохо освоен в войсках. Кроме того в бронетанковых частях имелось довольно значительное количество "русских Виккерсов", которые предполагалось использовать на второстепенных направлениях. Качество новой техники было уж во всяком случае не хуже французской, поскольку до 20% рабочих и инженеров на новых заводах приходилось на недавних переселенцев из Германии. Среди станочников они вообще составляли костяк трудовых коллективов, многие из иммигрантов работали преподавателями и мастерами трудового обучения в созданных при заводах ремесленных училищах. И хотя жизнь рабочих в НКР в этот период была явно лишена излишеств, немцы с хорошей профессией в руках охотно ехали в эту страну - уж безработица как дома здесь им никогда не грозила.
Вклад Нижнего и Москвы в дело моторизации армии не ограничивался одними грузовиками. Там специально для военных целей было разработано полноприводное шасси, на котором строились броневики различного назначения: разведывательные, транспортеры для пехоты, подвозки боеприпасов, мобильных узлов связи, установки артиллерийских орудий калибра до 122 мм.
Новую бронетанковую технику предполагалось и использовать по-новому. В Генштабе НКР полагали, что одни лишь быстроходные, крейсерские танки, оказавшись в глубине обороны противника, серьезных успехов добиться не могут - им понадобится поддержка пехоты, артиллерии, которые должны обладать не меньшей подвижностью, чем танки. Так и родилась идея механизированных корпусов, обладающих высокой ударной силой и способностью действовать в отрыве от главных сил. А значит, на колесах и гусеницах все - тыл, ПВО, снабжение, медицина. О пропорциях танков и пехоты споры продолжались, но формирование нескольких ударных корпусов, которым были присвоены имена прославленных генералов минувшей войны, было уже начато. И на их вооружение в первую очередь и пошли "Латники". В среднем учения этих корпусов в предвоенные годы проводились в три раза чаще, чем в целом по армии. До половины личного состава в них составляли сверхсрочники. Избыток сельского населения в стране был очевиден, города принять всех вчерашних крестьян не могли, и в этих условиях карьера унтер-офицера или даже просто служащего по контракту сверх срока рядового была для многих крестьянских парней неплохой опцией. 5 или 10 лет такой службы давали определенные льготы в дальнейшем устройстве, подтягивали образовательный уровень, позволяли приобрести определенные навыки и умения, которые потом могли пригодится в мирной жизни. Достаточно упомянуть хотя бы, что каждый пятый в этих корпусах умел водить автомобиль. А работа шофера в городе или в селе - это гарантированный кусок хлеба с маслом.
Не забыли и про пехоту, артиллерию, авиацию. Почти половину стрелкового вооружения армии теперь составляли модернизированные автоматы Федорова под уменьшенный патрон, кургузые трехдюймовки времен еще русско-японской войны заменялись более современными длинноствольными пушками, пехота училась ходить в наступление за огневым валом минометов, в каждой дивизии кроме легкого появился и тяжелый - гаубичный - артполк. Вооруженные силы менялись на глазах - без излишней спешки, но последовательно.
В Польше за всеми этими приготовлениями следили достаточно внимательно и меры принимали, ориентируясь, главным образом, на французский опыт, военную организацию и технику. Так что польская армия оставалась по преимуществу традиционной, пехотной, усиленной отдельными танковыми батальонами уже устаревших английских "Виккерсов" и более новых французских "Сомуа" с противоснарядным бронированием, которые стали закупаться позднее. Частей крупнее батальона в польских танковых войсках не имелось. Не было и понимания особенностей массированного применения бронетанковых войск. Впрочем, его тогда ни у кого в Европе и мире не было.