Пока я читала, моя решимость не говорить Логану иссякла. Он должен знать. Он имеет право знать и помочь мне принять осознанное решение. Мы оба взрослые люди, черт возьми. Мы можем все уладить.
Только не сегодня. Я слишком расстроена. Слишком уязвима, чтобы бороться.
Я стою у двери и вытираю лицо. Пока замок не поворачивается, пока между нами нет расстояния, у меня нет сил противостоять ему.
— Не сегодня, Логан, — говорю я, прислоняясь головой к двери, и слезы возобновляют свой путь по моему лицу, словно маленькие реки. Мой голос срывается, звучит напряженно, но я не могу остановить рыдания, сжигающие мое горло. — Пожалуйста. Не сегодня, хорошо? Уходи.
— Ты плачешь? — спрашивает он, напряжение вибрирует в его голосе. — Что происходит? Тебе нехорошо? Впусти меня.
— Уходи.
— Открой дверь, Кэссиди. Впусти меня. Нам нужно поговорить.
Да, но не сегодня.
— Уходи, — задыхаюсь я, хныча и вздрагивая всем телом.
— К черту. Я ни за что не уйду. Отойди от двери. Я вхожу.
— Уходи.
Раму сотрясает тихий стук. Она недостаточно мощная для высокого, подтянутого тела Логана, поэтому я предполагаю, что он ударился об нее лбом.
— Впусти меня, детка. Ты расстроена. Поговори со мной. Скажи, что не так.
— Уходи.
Это все, что я могу сказать, беззвучно захлебываясь слезами. Он долго не отвечает, но я знаю, что он все еще здесь. Я чувствую его. Мое тело покалывает, когда он рядом, но сегодня эти покалывания неприятны.
Сегодня под моей кожей ползают маленькие насекомые, а беспокойство, словно живой, дышащий организм, поселяется в моем сердце и разуме. Я сползаю на пол, сжимая колени. В какой-то момент он сдастся и уйдет. Он не будет ночевать в коридоре.
Я сижу, изо всех сил пытаясь взять себя в руки, и мне кажется, что это длится очень долго. За дверью нет никакого движения, но я все равно чувствую его присутствие.
Скрип открываемой балконной двери заставляет меня повернуть голову в ту сторону, сердце замирает в горле на две долгие секунды, прежде чем Логан входит в квартиру в темноте ночи, как обычный грабитель.
Мой пульс учащается, отдаваясь в голове и кончиках пальцев, когда он захлопывает дверь, смотрит на меня и хмурится, сводя брови. Я вскакиваю на ноги и вытираю лицо тыльной стороной ладони.
— Что происходит? — спрашивает он, озабоченность окрашивает его черты, когда он подходит ближе. — Почему ты плачешь? Что случилось?
Я отталкиваю его обеими руками, прикусывая губу достаточно сильно, чтобы появились синяки, и достаточно сильно, чтобы перестать плакать.
— Уходи.
Паника в моем голосе звучит громко и отчетливо.
Это жалко. Я так устала от эмоциональных потрясений и слез, которые не хотят высыхать.
Мои глаза расширяются, а изо рта вырывается маленькая, тревожная усмешка, когда я понимаю, почему вела себя так несвойственно, выкрикивая слова, как маленькая испуганная девочка.
Я всегда держала себя в руках. Я пережила достаточно боли и пренебрежения, чтобы не зацикливаться на обидах, которые мне причиняли, но какое-то время я была эмоциональной катастрофой.
Дурацкие гормоны.
— Пожалуйста, Логан. Уходи, я не могу сегодня, — произношу я, упираясь ногами в пол и пытаясь подтолкнуть его к двери. К выходу.
Мне бы больше удалось сдвинуть кирпичную стену.
Он сжимает мои запястья, притягивая меня к себе, и заключает в объятия, одной рукой обхватывая мою голову, прижимая мою щеку к своей груди, а другой обхватывая мою поясницу.
— Шшш, детка. Успокойся.
Меня трясет. Мое тело настолько оторвано от разума, что кажется, будто я стою посреди Арктического полюса, а мой мозг находится в Амазонии и перегревается. Желчь подступает к горлу, мерзкий, кислый вкус обжигает, как аккумуляторная кислота. Я пытаюсь отстраниться от Логана, но он только сильнее притягивает меня к себе.
— Я не отпущу тебя. Пока ты не успокоишься и не расскажешь мне, что, черт возьми, произошло, из-за чего ты так расстроилась.
Слезы наворачиваются сильнее, стекая по носу и подбородку, хотя я закрываю глаза, чтобы они не вырвались наружу. Я снова набрасываюсь на Логана, упираясь кулаками в его бока и извиваясь, как сумасшедшая.
Не самый лучший ход, учитывая, что мои сломанные ребра вопят в агонии, лишая меня дара речи через три удара. Я непроизвольно прикусываю руку Логана, хватаясь за заднюю часть его футболки и сжимая ее как можно сильнее, чтобы передать боль.
— Черт. — Он перекладывает руки на мои бедра и поднимает меня на руки. — Дыши, детка. Просто дыши это ради меня. — Он садится на диван, прижимая меня к своей груди. — Так нормально?