— Комиссар, вы разрешите задать господину Гретту несколько вопросов? — дипломатично начала я.
— Задавайте, но не забудьте, что свидетелю пока неизвестны факты, связанные с покушением…
— Каким покушением? — заволновался Робби.
— Нам тоже пока известно немногое, — поспешила вставить я, чтобы не упускать инициативу. — Я хочу задать вопрос, который может тебя поначалу удивить, но потом я тебе все объясню. Скажи, ты любишь пиццу?
— Пиццу? — удивился Робби.
— Да.
— Не то чтобы это было моим любимым блюдом, но иногда я очень даже не против. Особенно мне нравится…
— Пицца «Патриссия», — подсказала я.
— Да, там для меня делают особый заказ. А ты откуда знаешь?
— Ты не можешь об этом заказе рассказать поподробнее? — спросила я, игнорируя его удивление.
— Пожалуйста, только мне все же непонятно… — Робби недоуменно посмотрел на комиссара. — Ну хорошо. Примерно полгода назад я принимал участие в подготовке рекламного шоу, организованного сетью пиццерий «Патриссия», и менеджер этой фирмы пообещал, что каждую неделю в течение года я буду получать пиццу, приготовленную именно так, как я люблю.
— То есть с большим количеством острых приправ, — опять не удержалась я от искушения показать свою осведомленность.
— Да. А что, собственно, случилось?
— Когда ты получил свою пиццу в последний раз?
— В понедельник, но…
— Что «но»?
— Мне привезли совсем не то, что я заказывал, хотя дареному коню, как говорится…
— Ты не стал жаловаться, как я понимаю?
— Я же говорю…
— Что ж, комиссар, — обратилась я к Эрику Катлеру, — вы разрешите мне объяснить господину Гретту смысл вопросов?
— Да, я думаю, он должен знать, ведь попытку могут повторить, — согласился комиссар.
— Что вы все загадки загадываете? — вдруг занервничал Гретт. — Объясните, наконец, при чем здесь мои кулинарные предпочтения?
— Дело в том, Робби, — я старалась настроить тон на успокаивающий лад, — что заказы перепутал парнишка, который развозил пиццу.
— Допустим, но почему это так волнует полицию? — продолжал недоумевать Гретт.
— Твой заказ доставили по ошибке в мою контору, я тоже в понедельник вечером решила заказать «Патриссию».
— Тебе привезли мою пиццу? Вот это совпадение! А я удивился, что ты так хорошо знаешь мои вкусы… — На несколько секунд Роберт отвлекся от своих страхов и недоумений.
— Если бы ты съел то, что предназначалось тебе, мы бы сейчас с тобой не разговаривали, — наконец произнесла я главное.
— Что ты хочешь этим сказать? — еще больше, если это было возможно, удивился Гретт.
— Я, между прочим, только сегодня выписалась из больницы, где находилась по причине тяжелого отравления после того, как отведала очень небольшой кусочек предназначенной тебе острой пиццы, — завершила я наконец свои откровения.
— Да не может быть! Кому это нужно?! Да и как?
— На эти вопросы мы и ищем ответы, — вклинился в нашу беседу комиссар Катлер.
Он перехватил инициативу и начал задавать свои вопросы, которые, если честно, я уже совсем не слушала, как и ответы на них. Просто мои мысли ушли в сторону от того, о чем сейчас вел речь комиссар.
Пока беседа продолжалась без моего участия, я могла обдумать полученную информацию. Меня все время беспокоил вопрос о выборе яда. Почему именно аэролизин? Ведь человек, использующий это лекарство, должен располагать сведениями о его свойствах. Может, он врач? Или страдает астмой и поэтому знает этот препарат?
— Послушай, Робби… — Я не помню уже, кого из двух мужчин я прервала таким образом на полуслове. — Ты знаешь, что такое аэролизин?
— Да, — почему-то смутившись, ответил Гретт. — Я принимаю это лекарство уже лет пять, но при чем здесь моя астма?
— Вот как?! — воскликнула я, обращаясь к комиссару. — Ну совсем бред! Почему тогда именно этот препарат избрали в качестве орудия убийства? Ведь наверняка у Робби реакция на его действие значительно слабее!
— Меня пытались отравить аэролизином? — Гретт произнес свою реплику напряженно, словно мысли его зацепились за какое-то важное воспоминание.
Я это сразу почувствовала и даже практически догадалась в тот момент, о чем он подумал. Но мне нужно было, чтобы Робби назвал имя.
— Ты кому-то говорил, что принимаешь такое лекарство? — показала я, что улавливаю направление его мыслей и воспоминаний.
— Вот именно, причем сказал ему, что эти таблетки из спасителя могут легко превратиться в убийцу, достаточно превысить дозу, например, в три раза.