— Я смогу к вам зайти часа через два, но если хотите, вышлю бригаду.
— Не хватало еще тут ваших ребят, хорошая будет реклама для моего агентства. Я подожду вас, а пока позвоню Дэвиду, чтобы поплакаться в его жилетку…
— Ну смотрите. Постараюсь быть у вас пораньше.
Дэвид примчался мгновенно. Картина моего растерзанного офиса его впечатлила. Он даже сложил губы так, словно хотел присвистнуть, но вовремя вспомнил, что я плохо переношу свист. В другое время он вряд ли бы об этом подумал, но в такой момент не мог не проявить милосердия.
— И все это ради громоздкого агрегата, который ты называешь компьютером? А! Они еще прихватили телефонный аппарат! Какие-то любители древностей… Что они собираются с этим делать? Не думаю, что здесь работал профессионал, скорее, кто-нибудь из нынешних акселератов. Разобрались с сигнализацией… Благо, особого ума тут не требуется…
— Ты лучше представь, что будет с Ари! Не знаю, как он это переживет. Посмотри, как они раскидали все его папки.
— Очень профессионально.
— Что ты хочешь сказать?
— Сама посмотри. Они просто выложили их на пол. Тебе даже не придется долго перебирать бумаги, чтобы разложить все по местам.
— Можно подумать, что я знаю эти места…
— Старина Ари подправит.
— А где я возьму все, что он хранил в компьютерном архиве?
— Твой секретарь — жуткий консерватор и перестраховщик, наверняка у него все сто раз продублировано.
— В данных обстоятельствах это скорее достоинство, чем недостаток, — заметила я.
Комиссар Катлер приехал раньше, чем обещал мне по телефону. Думаю, его одолело любопытство. То, что он увидел, произвело на него именно такое впечатление, на которое я рассчитывала.
— Что же у вас тут искали? — произнес комиссар, оглядывая разбросанные по полу бумаги и перевернутые стулья.
— А что у меня можно искать? — удивилась я. — Тут ведь не секретный отдел.
— Но не ради же вашего старенького компьютера…
— Вот это-то и непонятно. Компьютер — последнее, что можно было бы взять в моей конторе! Холодильник совсем новый, и его, по крайней мере, можно продать. В сейфе у меня есть и наличные, и чековая книжка…
— Скорее всего, это просто хулиганская выходка. Что вы теперь собираетесь делать? Оформите жалобу? Или разберетесь сами?
— Первое, что я сделаю, — куплю новый компьютер и наведу тут порядок. Затем попробую выяснить, что у меня пропало, да и пропало ли…
Наш разговор прервал мелодичный сигнал сотового телефона комиссара. Были разгромлены еще пара офисов в том же районе, среди которых оказалась редакция газеты «Простые истины».
— Теперь даже без вашей жалобы придется заниматься этим делом, так как один из пострадавших — Стивен Фроммер. Он точно поднимет шум и будет утверждать, что во всем виноваты городские власти, которые так расправляются с оппозиционной прессой. Если вы выясните что-нибудь интересное, не сочтите за труд и сообщите старому другу…
— Да, но боюсь, что без Ари мне не обойтись. Не хотела бы прерывать его отпуск, но, судя по всему, эта проблема уже не только моя.
Разумеется, я сильно лукавила, но не воспользоваться такой замечательной возможностью вернуть на работу моего Ари было выше моих сил.
Покупать компьютер мы поехали с Дэвидом. По-моему, в магазине, где продаются подобные вещи, работают, как правило, мужчины, убежденные, что все женщины — законченные идиотки, и если им сто раз не показать, на какую кнопочку нажимать, они никогда не разберутся, как включать и выключать такое сложное устройство.
Заехали мы и в телефонную компанию за новым аппаратом.
Я решила навести полный порядок и лишь потом позвонить Ари. Но я забыла, что новости он может узнать не только от меня.
В моем кабинете уже было относительно уютно. Я подняла с полу все папки и бумаги и аккуратно разложила на столе, чтобы попытаться разобрать и расставить по местам. В этот момент дверь распахнулась, и я увидела своего секретаря. Вопреки моим ожиданиям, он казался совершенно спокойным. Вслед за ним мужчина в темно-синем форменном костюме вкатил небольшую тележку, на которой громоздилось несколько коробок. Нетрудно было догадаться, что у нас теперь два новых компьютера.
— В утренних газетах есть сообщение, что нас обокрали. Хотел бы я знать, что именно, кроме компьютера, унесли отсюда преступники? — без видимых эмоций поинтересовался Ари.
— Только телефонный аппарат, по крайней мере, пока я не обнаружила других пропаж. Сейф они даже не пытались открыть. Холодильник на месте, — ответила я.
— Нам давно было пора обновить…
— А содержимое файлов? Как мы восстановим наш архив? — не дала я ему закончить фразу.
— Перед тем как уйти в отпуск, я все записал на диски. В мое отсутствие наш архив мог пострадать не только по вине грабителей.
Я так была рада этому сообщению, что даже не обиделась.
Если для нас эта задача носила, скорее, эмоционально-психологический характер, то для комиссара Катлера она стала настоящей головной болью. Фроммер кричал на каждом углу, что у него пропали материалы, из которых он собирался творить свои скандальные сенсации в ближайшие две недели. На комиссара давили с разных сторон. Пресса подняла шум. Правительство требовало, чтобы полиция завершила расследование в кратчайшие сроки, а оппозиция использовала момент для своих политических игр. В число подозреваемых попало сразу несколько влиятельных чиновников. Фроммер с удовольствием публиковал статьи о сенсационных материалах, которые были похищены из его редакции. Проверить это было невозможно до тех пор, пока не будут найдены заказчики и исполнители преступления.
Я уже и сама начала думать, что оказалась опять случайной жертвой в чужой игре. Но Дэвид просветил меня насчет возможности и невозможности подобного варианта.
— Видишь ли, — объяснил мне он, — ни один разумный политик не станет таким образом добывать компрометирующие его материалы из редакции газеты. Во-первых, это ненадежно. Даже если он знает, что материалы находятся именно там, нет никакой гарантии, что они не скопированы, а копии не находятся в неизвестном месте. Причем, скорее всего, так оно и будет. Кроме того, исчезновение каких-то документов, фотографий, видео- и звукозаписей ничего не решает — конечно, если речь не идет о доказательствах уголовного преступления. Наоборот, сам факт разгрома редакции обращает на нее всеобщее внимание, позволяет выдвигать порой самые фантастические обвинения в адрес любого противника. Ведь общественное мнение всегда будет на стороне пострадавшего.
— Тогда получается, что вся эта история выгодна именно Фроммеру, — осенило меня.
— Ему она принесет дополнительные очки непременно, но он не настолько глуп, чтобы не понимать: мысль эта придет в голову и полиции. Так рисковать, чтобы слегка ущипнуть правительство? Не думаю…
Через пару дней мы уже даже были рады, что все так получилось.
Ари разбирался со своими папками и их электронными копиями, внесенными в новый компьютер.
В мой, теперь уже персональный, комп тоже были занесены архивные материалы, и я просматривала содержимое этих файлов. В общем, занималась вещами, возможно, любопытными, но вряд ли такими уж важными. Просто сознание, что я могу с этими папками делать что хочу, доставляло мне немалое удовольствие.
В общем, происшествие, еще недавно доставившее нам столько хлопот, почти перестало меня интересовать. Я уже была уверена, что непосредственно к моей частной практике оно не имело никакого отношения. Не верилось мне и в то, что кого-то интересовали секреты «Простых истин».
Когда я уже хотела сделать перерыв в своих необязательных делах, в мой кабинет вплыл Ари. По выражению его лица, вернее даже будет сказать, по тому, что это выражение вообще присутствовало, я поняла, что моего секретаря что-то всерьез озадачило.