Она была единственным человеком, который знал, что в момент стрельбы в репетиционном зале никто из одиннадцати подростков не был моим другом.
Глава 7
Можно ли считать мертвого парня бывшим? Если кто-то умирает, то он автоматически становится бывшим, или технически остается парнем до тех пор, пока вторая половина жива?
Эван Вайлд был футболистом. Если не считать моего брата и лучшую подругу, то о нем говорили больше всего. Новости активно муссировали тему о «восходящей футбольной звезде маленького городка, чья жизнь трагически оборвалась еще до начала карьеры».
Знаю, звучит пренебрежительно. Мне жаль. Просто так надоела вся эта история. Если бы я грустила и склоняла голову каждый раз, когда меня посещали воспоминания о жертвах, то уже давно присоединилась бы к ним.
Мы с Эваном были «несчастными влюбленными»: высокий, сильный спортсмен и чокнутая участница оркестра. Однажды он попросил меня залезть к нему на руки, а потом вытянул их над головой. Я так нервничала, что упала и ударилась затылком о забор. (Возможно, в этом виновата текила). Эван разрешал мне носить свою университетскую кофту, от которой пахло мужским потом, грязью и травой, пока ему не надоело, и он не решил порвать со мной. Тогда я отдала её обратно. Но официально мы так и не расстались. В тот день он умер.
Это всё, что я могу о нем сказать.
К тому времени, как мы с Алейн на следующий день, приехали на стоянку, слухи о моем сумасшествии в «Крейзи Эллиот» уже явно распространились по школе. По тому, как бегали её глаза и как она всю дорогу сжимала руль, словно хотела похлопать меня по плечу, я знала — что-то не так. Но подтверждение этому получила лишь когда увидела все те пристальные взгляды на парковке. Как только я вышла из пикапа, меня окатило прохладной волной шушуканий.
— Вижу все уже в курсе, что произошло, — сказала я.
Судя по всему, Алейн ждала только этих слов. Она развернулась и обняла меня так крепко, как смирительная рубашка.
— Я никому ничего не рассказывала, — ответила она где-то в районе моего плеча. — Не думаю, что это сделал Майкл. Скорее всего, Элла.
Элла или несколько десятков других детей, которые были там в тот день. Да пошли они. Если это не перерастет в нечто большее, то я справлюсь. Бывало и хуже.
— Только не рассказывай никому ту странную историю о крысах, которые грызли мои пальцы на ногах. Договорились?
Она ощутимо расслабилась.
— Хорошо, не буду.
На следующем уроке я пересеклась Майклом. Ну, не столько пересеклась, сколько он просто сидел за своей партой на уроке испанского.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Все хорошо, — произнесла я, напрягая мозги, чтобы добавить что-нибудь остроумное и смешное. Может, пошутить по поводу крыс? Нет, хватит уже с них.
Не успела я придумать что-нибудь подходящее, как он уже развернулся к парню, сидящему по другую сторону от него, и они начали болтать о своих результатах в баттерфляе22. Внутри меня всё вспыхнуло, а потом потускнело, как свеча на ветру. Я постучала по плечу впереди сидящую девочку. Она повернулась, удивленно приподняла брови и лишь тогда до меня дошло, что я не знаю её имени.
— Привет, — сказала я.
Она моргнула.
— Привет.
— Мне так нравятся твои серёжки.
Это неправда. Они были ужасны, да еще и с перьями. Две абсолютно несовместимые вещи.
На её лице расплылась улыбка.
— Спасибо, — ответила он, дотрагиваясь до одной из них так, что она закрутилась. — Я сделала их сама.
Из грязных птичьих перьев? Да по ним, наверное, бегает какая-нибудь зараза.
— О, — нерешительно сказала я. — Это так круто.
Она отодвинулась назад и устроила локоть на краю моего стола. Как хорошо. Теперь эта зараза будет ползать и по моей парте.
— У меня на заднем дворе стоит кормушка для птиц, — поведала она мне. — У них постоянно выпадают перья, и я подумала, что смогу с ними что-нибудь сделать. Поэтому...
Неожиданно хлопнул в ладоши сеньор Голдфарб.
— Silencio, por favor23! — закричал он, а потом продолжил на английском. — Проверка домашнего задания. Начнем с номера один. Ава?
Девочка передо мной — Ава — начала говорить, а её сережки с перьями качаться на каждую рычащую "r" и носовую "n". Я откинулась на стуле, радуясь тому, что наше общение закончилось.
Что-то ударило меня по руке. Я сердито повернулась и увидела ухмыляющегося Майкла. Глазами я проследила движение его руки до пола, где лежал свернутый в шарик лист бумаги. Как только Ава перестала говорить и внимание сеньора Голдфарб переместилась на другую сторону класса, я наклонилась и подняла его.