— Те люди мертвы. Они были... убиты. И есть опасность, что... — он запнулся, поймав мой взгляд. — Прости.
— Ничего страшного, — ответила я. — Мой брат опасен. Но если мы позвоним в полицию прямо сейчас, они задержат нас для допроса. Они захотят узнать, что мы тут делали. Как мы тут оказались. Откуда мы знаем этих мужчин. И даже, если мы скажем, что не знаем их, ты уверен, что они нам поверят?
— Мой отец один из них, — сказал Майкл. Его кадык дергался вверх-вниз, вверх-вниз. Это оказывало на меня гипнотизирующее воздействие. — В полиции работают хорошие люди. Они не станут...
Я схватила его руку и сжала её, отчего он мгновенно замолчал.
— Как только твои родители узнают кто я и куда я тебя притащила сегодня, думаешь, они позволят нам быть вместе? — тихо спросила я. — Особенно, если твой отец — полицейский.
Вверх-вниз. Вверх-вниз.
— Мой отец никогда... — мне даже не пришлось сжимать его руку, он и сам замолчал.
— Вот именно. Поэтому мы никому ничего не скажет. Кто-нибудь в конце концов, и так поймет, что что-то произошло. — Например, милый доктор или его дружок. Думаю, они каждые день-два выходят на связь с теми парнями. — Если через несколько дней об этом не сообщат в новостях, то мы сделаем анонимный звонок из телефона-автомата.
— Хорошо, — сказал Майкл. — Я доверяю тебе.
Я снова сжала его руку.
— Ни о чем не переживай. Все будет в порядке.
Наверное, именно так и думали двое подростков, придавленные телом мистера Моржа. Они не могли двигаться. Они не могли бежать. Они были вынуждены лежать и мучиться — три минуты по словам журналистов, — пока кровь мистера Моржа просачивалась сквозь их одежду, а мой брат ворчал, пытаясь его перевернуть. В конце концов, ему это удалось. Их звали Софи Грант и Пенелопа Вонг. Они были первокурсницами и до того момента я общалась с ними всего лишь один раз.
А потом, пока кто-то умирал, а кто-то уже был мертв, мы с братом провели двенадцать минут наедине.
ИЗ ЗАПИСЕЙ ДОКТОРА АТЛАСА СПЕНСА
Пациент: Райан Ванн, 10 лет.
Райан Ванн больше не является моим пациентом. Это моя последняя запись.
После пожара мы, родители Райана и я, увеличили количество встреч до одного раза в неделю. Я встречался с ним дважды. И в оба раза я обратил внимание на то, что он заметно регрессировал. Он едва разговаривал, а когда я всё-таки давил на него, отвечал односложно.
Я был разочарован, если не сказать больше. Но, определенно, не был готов к тому, что произошло сегодня во второй половине дня.
Он просто не пришёл. Вместо него появилась мать.
— Доктор Спенсер, — сказала она. — Простите за то, что сообщаю об этом в последнюю минуту, но я хочу отменить прием.
— Жаль, — сказал он. — На какой день вы хотите его перенести?
— Вообще-то, мы собираемся посещать другого психолога, — скривив губы, сказала она. — Райан сказал, что ему было не по себе во время вашего последнего приёма.
Я прокрутил в голове нашу встречу. Не было ничего необычного: я спросил, как у него дела, об успехах в орфографии, не убивал ли он недавно каких-нибудь маленьких животных. Не отрывая взгляда от пола, Райан ответил: «Прекрасно, прекрасно, прекрасно, нет». Последние пятнадцать минут мы молчали: я ждал, что он заговорит, он же бросал мне вызов.
— Почему? — спросил я.
Она была явно расстроена.
— Послушайте, доктор. Я знаю, что Райан любит приврать и, скорее всего, это неправда, но он всё равно мой ребенок и я не могу...
— Что он вам сказал? — оборвал я её. — Ложь — отличительный признак кондуктивного расстройства39. Если он сказал, что я вёл себя неподобающим образом, то могу заверить вас, что это неправда.
— Я знаю, что, скорее всего, так оно и есть, — печально ответила она. — Но я не могу... Он даже не смог рассказать об этом сам. Райан был слишком смущен. Он сказал сестре, а Джулия пришла ко мне. — Она покачала головой. — Когда твой ребенок говорит такое, вы не можете больше оставлять его наедине с этим человеком. Как мать, я просто не могу этого сделать. — Направляясь к двери, произнесла она.
— Мы можем проводить приемы под чьим-нибудь наблюдением, — предложил я, следуя за ней. — С нами может находиться помощница, если Райан не будет против.
— До свидания, доктор Спенсер, — попрощалась она со мной, даже не остановившись.
Я стоял и смотрел ей вслед. Её поникшая фигура удалялась всё дальше и дальше.
— Миссис Ванн! — выкрикнул я. — Если мы не продолжим эти встречи, то он вырастет и совершит что-нибудь страшное. Такие дети не выздоравливают без квалифицированной помощи.
Но она всё равно не остановилась.
Подшивая эту запись в папку, я надеюсь, что в первый раз в свой жизни я окажусь не прав.