Мое тело сковал страх.
— Я видела Дженни в вашем офисе.
— Кого? — удивленно спросила она, подняв бровь.
— Дженни. Дженнифер Розенталь. Она работает в «Сан». Вернее, работала, сейчас она трудится в «ЛА Таймс», — показав на дверь, ответила я.
— Репортер? Пробралась сюда? — Директор вздохнула, потерла лоб, а потом взялась за телефон. — Нэнси? В приемной сидит какая-нибудь женщина?
— Да, мэм. Обеспокоенная мать ученика, — донесся до меня еле слышный голос из трубки.
Директор вопросительно посмотрела на меня. Я, как могла энергичнее, покачала головой. Обеспокоенная, как же.
— Красная помада, голубые штаны. Это Дженни.
— Ты слышала, Нэнси? Она репортер. Выпроваживай её отсюда, — после этих слов, она решительно повесила трубку. Страх немного отпустил меня. Ну хоть кто-то на моей стороне. — Люси. Джулия. Как мне тебя звать?
— Джулией, — во второй раз это вышло куда легче. На самом деле, я никогда и не была Люси. Мне отчаянно хотелось, чтобы она была настоящей, но я всегда оставалась только Джулией.
— Джулия, — вздохнув, произнесла директор. — Не могу поверить, что сюда проник репортер. Ирв был бдителен и выставил у дверей охрану.
Значит, дошло до того, что люди попытались проникнуть в школу.
— На улице тоже репортеры? — устало спросила я. — Ненавижу тех, что кричат. Они мои самые нелюбимые.
Директор уставилась на свой стол, как будто не могла смотреть мне в глаза.
— Никаких других репортеров, кроме той, что была в моем офисе, — ответила она. — Пока никаких.
— Ну, это уже хорошо.
— Нo...
— Нo? — сказала я. — Это настораживает.
— Ну, — слегка нахмурившись, вновь произнесла она. Из приемной раздался грохот, как будто по пути на выход Дженни пнула стул или ударила по столу секретаря. Или на неё упал потолок и раздавил её. — На улице пока нет репортеров. Но люди уже начали говорить о тебе в интернете и я получила несколько звонков от родителей с требованием исключить тебя. Ко мне также заходили ученики и говорили, что больше не чувствую себя в безопасности.
— Я не мой брат, — поерзав на сиденье, ответила я. — Я не делала этого.
— Я знаю, — неожиданно тепло улыбнулась она. — Именно так я им и сказала. Мы – публичная школа, Джулия, поэтому нам нечего переживать по поводу испуганных спонсоров. Я просто хотела, чтобы ты была готова ко всему и знала, что я за тебя.
Я сделала глубокий вдох, потом ещё один и ещё один.
— Не думаю, что мне стоит беспокоиться. Уверена, люди все поймут. Они увидят, что я – не мой брат. Что я – его полная противоположность.
— Надеюсь на это, Джулия, — слегка ударив по столу ответила директор и, скривив рот, продолжила. — Ты ведь не поедешь на автобусе? Если можешь, позвони родителям и пусть они заедут за тобой.
Я представила, что может ожидать меня в автобусе: ещё больше взглядов, шепота, неожиданный толчок в спину, – и меня выбрасывает через аварийную дверь на трассу. Все, что остается после меня – это длинное розовое пятно на дороге. А потом я представила, что может ожидать меня, если я позвоню маме: она начнет дрожать как только увидит толпящихся на улице людей. Когда же репортеры и обозленные родители кинутся к машине, стуча по капоту и окнам, её начнет трясти. Она сожмётся на своем сиденье, пытаясь спрятаться, но ей некуда будет деваться от носов, расплющенных о стекла.
— Я в порядке. Меня отвезет домой подруга.
— Твоя подруга. Кажется, её зовут Алейн?
— Алейн. Или Майкл. Силвермэн. Возможно, именно он и отвезет меня сегодня.
Она свела кончики пальцев вместе и сурово посмотрела на меня из-за очков.
— Алейн и Майкл – хорошие ребята. Надеюсь, они могут доверять тебе.
Меня вновь охватил страх. Хоть она и заявила, что доверяет мне, на самом деле это не так. Но чему тут удивляться, не смотря на улыбки и ободряющие слова, которые я слышала от других людей, всё, что они видели – это мой брат.
— Могут, — холодно ответила я, вставая. — Мы закончили?
Её взгляд даже не дрогнул.
— Мы закончили, Джулия. Как я уже сказала, дай мне знать, если тебе что-то понадобиться или если у тебя будут неприятности.
Она тоже встала и протянула мне руку. Я пожала её. Её кожа была прохладной, не смотря на жару в кабинете.
— Пожалуйста, позаботься о себе.
— О, я очень хорошо о себе позабочусь, — с этими словами, я собрала вещи и быстро ушла. Хорошо хоть, что она избавилась от Дженни.