– С днем рождения! – Слышатся голоса и Аня вздрагивает над конспектами. Надо же, этот день настал.
– С юбилеем! – Лида отодвигает в сторону тетради и ставит на стол небольшой тортик, старательно одергивая детей, чтобы те не лезли пальчиками в глазурь. – Так, дети!
– Ну, мам, – хнычет Никита и все равно умудряется стащить огромную розу из мастики. Василиса следует его примеру и, хохоча, дети уносятся в комнату Васьки.
Лида будто из воздуха выуживает два бокала и маленькую бутылку коньяка. И на недоуменный взгляд подруги лишь пожимает плечами, разливая напиток по таре.
– В конце концов, тебе двадцать пять, а не пятнадцать.
– Но день на дворе, – Аня указала пальцем в сторону окна, – а точнее, еще даже не обед.
– И что? А я вот хочу накатить за здоровье своей занудной кумы. Разрешаешь?
– Да кто ж тебе запретит?
– Вот то-то же,– Лида подняла бокал, – умная ты у нас Анька. За это и выпьем.
– Что-то не похоже, – девушка бросила ручку на тетрадь и тоже взяла бокал в руки, – я до сих пор не могу побороть эту дисциплину. А экзамен так скоро!
– Анют, все ты сдашь. Мне бы твои проблемы.
– Ну, так в чем дело? Поступи в институт и да будет тебе счастье. Книги, конспекты, экзамены…
– Э, нет, Аньк,– подруга отпивает из бокала и морщится, – поздно, старая я уже для этого.
– Старая? В двадцать девять? Ты серьезно?
Аня не успела ничего еще добавить, так как Василиса и Никита снова внеслись вихрем к ним в комнату. Они что-то наперебой рассказывали и смешно толкали друг друга плечами. Только сейчас Анна заметила уже пожелтевший синяк на лице мальчишки. Какая она подруга, если Лида в курсе всех их дел, а она упустила этот момент? Очень невежественно с ее стороны!
– Никитка, а что у тебя с глазиком? – Осторожно спросила Аня, хватая мальчишку за руку и усаживая на колени. – Ты подрался?
– Угу. – Никита позволил себе просидеть в таком положении секунду и вновь спрыгнул с рук. Неугомонный непоседа.
– Как так получилось? – Спросила она у Лиды, когда дети побежали на улицу.
– Да что ты так разнервничалась? Обычное дело для пацанов. Что-то не поделили в садике, делов то. – Лида подтолкнула к ней тарелку – Да ты кушай-кушай.
А сама устремила взгляд в окно, откуда открывался чудесный вид на внутренний дворик с качелями, где сейчас находились их дети. Не могла она рассказать подруге, что синяк у Никиты появился вовсе не из-за игрушки. А из-за того, что сын вступился за Василису перед другими детьми. Увы и ах, маленькие детки порой бывают такими жестокими. Особенно, когда толком не понимают значения слов, но четко копируют интонацию родителей. Видимо, кто-то из мам обсуждал тот факт, что у Василисы только мама. Вот и понеслось.
– Кто первый затеял драку? – Лида присела на корточки и осматривала "боевое" ранение ребенка.
– Сашка и Лешка, – Никитка скривился, – а еще Анька со Светкой.
– И что они говорили?
– Они говорили, что я дружу с безотцовщиной. – Еле выговорил он последнее слово. – Мам, это ведь что-то плохое, да? Васька не поняла, но очень долго плакала. Поэтому я защищал ее.
– Малыш, – Лида притянула к себе ребенка, – я так горжусь тобой! Ты у меня такой храбрый! Да, ты прав, это плохое слово и его не стоит говорить другим детками, у кого нет папы.
– Я тоже так подумал.
– Мой маленький мужчина, ты все верно сделал. Я надеюсь, навалял им по полной?
– Да, – гордо улыбнулся сын, демонстрируя отсутствие одного нижнего зуба,– только теперь тебя ждет воспитательница.
–Я с этим я как-нибудь разберусь, не переживай. – Лида перехватила маленькую ладошку покрепче и поднялась на ноги. – Только давай это будет наш с тобой маленький секрет, хорошо? И мы никому об этом не расскажем.
– Даже тете Ане?
– Ей особенно.
Так что да, теперь у этой троицы был свой секрет, о котором Ане знать вообще было противопоказано. Лида наперед знала ее реакцию и не хотела, чтобы она замыкалась в себе и начинала новый круг самобичевания. А Аню хлебом не корми, дай только повод и она мигом соберет вещи. Вот даже взять то, что с их переезда уже прошло два года, а Анна до сих пор твердила, что они с Васькой здесь нахлебницы. Так нервничала и переживала, особенно, когда Саша был дома. Все порывалась уйти и не доставлять дискомфорта. Хотя какой тут дискомфорт? Муж, кажется, вполне смирился с их нахождением в доме. Даже немного играл с детворой. А потом снова зарывался в своих бумагах и сутками не выползал из своего кабинета. Нет, иногда они выезжали на приемы и светские вечера, но исключительно в целях поддержания авторитета семьи. В такие моменты, Лида отчаянно гнала от себя удушающие мысли и считала себя действительно счастливой женой. А может все не так уж у них и плохо? Пусть былой страсти у них в отношениях уже не проскальзывало, но была же стабильность. А ведь это немало значит, особенно, когда вы не первый год вместе. Но когда они возвращались домой, все призрачные надежды так и оставались там, за дверью. А здесь, в стенах дома, начиналось все тоже самое: недосказанность, закрытые странички в сетях, запароленные телефоны и расстояние между супругами незримо увеличивалось до размера океана.