– Ань, – Вера поджала губы, – внизу есть аптека и можно купить смесь там. Одну пачку придется вернуть в отделение, а на второй протянуть до выписки. Если тебе тяжело, могу сбегать.
Деваться было некуда и Аня достала последние средства из кошелька.
– Прости, мне нечем тебя отблагодарить, – смутилась она в тот момент, когда небольшая пачка перекочевала ей в руки.
– Аня, не всем людям надо платить, – Вера улыбнулась, – не поверишь, но есть еще такие уникумы, которым работа приносит удовольствие не из-за денег. Нас мало и мы больше похожи на вымирающий вид динозавров, но все же мы существуем.
Чувство благодарности заполнило душу девушки и она улыбнулась в ответ. Но затем вернулась обратно к дочке. Василиса крепко спала и, пришлось немного постараться, чтобы дочка открыла глазки. Утренние процедуры Вася, как уменьшительно называла ее Аня, явно не возлюбила. Стоило смоченной в кипяченой воде ватке коснуться ее глаз, как малышка впервые показала свои вокальные способности.
– Ох, тихо-тихо, – Аня подхватила ее на руки, – ну что ты так плачешь? Не больно же, солнышко. Василиса, прекрати. Вась, ну что ты завелась? Вода холодная? Да нет, теплая. Ну, успокойся, прошу тебя.
Девушка чуть не плакала вместе с дочкой, когда позади раздался голос:
– Приложи к груди, должно помочь.
На пороге палаты стояла незнакомая молодая женщина, кутавшаяся в теплый халат и с диким блеском в глазах, смотревшая на маленькое тельце в руках Ани. Аня запоздало кивнула и пристроилась на неудобном стуле, но удержать ребенка и оголить часть тела, оказалось непростой задачей. Она боялась уронить малышку, которая взяла октаву повыше и намерилась перебудить всю больницу.
Холодная рука опустилась на край халата и помогла сдвинуть ткань, обнажая грудь. Стоило Василису поднести к ней, как она словно маленькая пиранья жадно вцепилась в предложенную часть тела и затихла. Барабанным перепонками сразу же стало легче, и Аня благодарно посмотрела на спасительницу.
– Спасибо огромное, я так переволновалась, что не сообразила.
– Бывает. Малышка испугалась чего-то ей неизвестного. А грудь… она же не только как еда для них, но и как соска, и как лучшее успокоительное в мире. А еще говорят, что запах матери рядом дает им чувство защищенности.
Ухоженная рука с красивым рубиновым маникюром ложится на маленькую головку и Аня, повинуясь инстинкту, немного отпрянула в сторону.
– Прости, – девушка прижала руку к груди и отвернулась, – я не должна была. Прости. Не совладала с собой.
Не проронив больше ни слова, она поднялась с постели и направилась к двери.
– Постой, – Анна пришла в себя. – Не уходи, ты меня ничем не обидела. Даже помогла. А я даже не знаю твоего имени, чтобы поблагодарить.
– Лида. – Вторая девушка несмело остановилась. – Я твоя соседка из седьмой.
– Я знаю. – Аня кивнула. – А я Аня. Извини за реакцию, не знаю, что нашло.
– Материнский инстинкт. – Подсказал Лида, и зашагала обратно к постели.– Любая бы так отреагировала на вторжение в личное пространство. Особенно, когда рядом малыш.
– Откуда ты столько всего знаешь? – Аня всматривалась в новую знакомую и поражалась ее красоте. Пусть даже она сейчас и выглядела измученной, но чуть позже, когда Лида придет в себя, она будет великолепна. Вьющиеся волосы цвета темного шоколада и необычные, пусть даже сейчас и заплаканные глаза насыщенного синего цвета, смотрелись необыкновенно на кукольном маленьком личике. Да и вся девушка напоминала ей фарфоровую балеринку в музыкальной шкатулке.
– Ходила на специальные курсы, выписывала журналы по беременности и родам. Плюс консультации всех возможных врачей.
– Ты молодец, так подготовилась.
– Да, подготовилась, – Лида вздохнула, – да только не помогло это.
– Прости, может это не мое дело, – Аня осторожно переложила заснувшую дочку в люльку у кровати и запахнула халат, – но… что произошло? Все в порядке? Я была у тебя этой ночью и…
– Я знаю, что это была ты. – Лида измученно улыбнулась. – Спасибо тебе за то, то побыла со мной.
Она отвернулась и только судорожный вздох, вырвавшийся из ее груди, подсказывал Ане, что Лида заплакала. Она присела рядом и накрыла своей ладонью ее руку. Холодные, как и прежде пальцы сомкнулись, и Лида буквально рухнула в ее объятия. Плакала она тихо, но горько. Аня лишь чувствовала, как участок халата на груди становится влажным.