Мия на спине, мое лицо зарыто между ее ног…
Секс — это физическое. Он первичен. Это естественно. В то время как мужчины более или менее рождаются с пониманием этого, женщины учатся в процессе.
Первый раз важен не потому, что это магический порог, а потому, что с него начинается целая жизнь удовольствий. Чем комфортнее чувствует себя девушка, тем выше шанс, что она будет требовать то, что хочет, и брать то, что ей нужно, в дальнейшем.
Мужчины воспринимают секс по-разному. Неудачный первый раз, возможно, не испортит впечатление парня на долгие годы, но может испортить его для женщины. Девушкам нужно чувствовать себя в безопасности и комфортно в своей шкуре. Если парень — эгоистичный засранец, может пройти много времени, прежде чем она научится получать удовольствие от секса, а не задумываться о том, как она выглядит или звучит.
Люди недостаточно говорят о сексе. Во многих семьях эта тема до сих пор замалчивается, и эта завеса прячет ее на запретном пьедестале, где ей не место. Секс — одна из самых основных человеческих потребностей.
Мы дышим, едим, спим и трахаемся.
— Привет! — кричат из коридора.
Алекс, один из футбольных приятелей Адриана, входит с блондинкой на руках, а за ним еще одна. Один взгляд на неестественное движение его бровей доказывает, что он привел ее для меня. Он все еще не получил памятку: Я не трогаю подростков.
Но к Мие я бы прикоснулся.
Боже, я бы трогал ее везде.
Алекс обнимает Айшу, целует ее в щеку и протягивает бутылку текилы.
— Выпьем? — спрашивает она, оглядывая девушек. — Ты уверен?
— Да, уверен.
Проходит два часа игры в Hot Seat, прежде чем Мия возвращается. Тихий щелчок входной двери заставляет меня повернуть голову в сторону прихожей, но вместо того, чтобы присоединиться к нам, ее мягкие шаги удаляются, и за ней закрывается другая дверь.
— Она даже не поздоровалась? — спрашивает Адриан, сведя брови вместе. — Это грубо.
— Она делает то, что ей говорят, — хмуро поясняет Тоби. — Айша не хочет, чтобы она была здесь.
— Потому что она такая зануда!
Она раздражает меня уже несколько месяцев, но никогда так быстро.
— Она твоя сестра.
— Это не меняет фактов, не так ли? Однажды я пригласила ее провести время с моими друзьями, и Мие стало так неуютно от шуток, что ее вырвало с потрохами.
— Нико прав. Она твоя сестра, детка, — проворчал Тоби, обхватывая ее за плечи. — Попроси ее прийти сюда. Ей не обязательно играть. Она может просто выпить.
Надувшись и опустив глаза, Айша, спотыкаясь, идет по коридору. Мы слышим стук, но не их разговор, и через мгновение она снова остается одна.
— Она занята.
— Какая дверь? — спрашиваю я, не веря в это.
— Вторая справа.
Я направляюсь туда, стучу костяшками пальцев по раме и вхожу. Мой разум затихает под звуки Graceland Аллана Рэймана. С тех пор как я услышал его в плейлисте Мии, я прослушал все, что он записал.
Мия вскакивает, испугавшись, и мой мозг замирает.
Она стоит у кровати. Ее белокурые волны танцуют вокруг лица, целуя руки, прежде чем упасть ниже.
Мое внимание недолго остается на ее волосах, затем переходит к ее телу, одетому только в трусики, подчеркивающие изгиб ее бедер. Она прикрывает грудь руками, но делает это не слишком удачно. Бледно-розовые ареолы проглядывают между ее пальцами.
Кажется, у меня начинается инсульт.
Сердце колотится в груди так сильно, что каждый удар пульсирует в кончиках пальцев. Мой член твердеет быстрее, чем я успеваю моргнуть.
Я осознаю, что смотрю на нее… молча, без слов, вбирая ее в себя снова и снова, переходя от светлых волос, румяных щек и едва приоткрытых губ к выступающим ключицам и нежной коже декольте. Ее талия, пупок и округлые бедра. Гладкие ноги, золотой браслет на лодыжке, затем снова вверх, наслаждаясь зрелищем. Запечатлевая его в памяти.
Моя грудь сжимается так сильно, что я задыхаюсь.
— Господи… — шепчу я на выдохе, затем снова наполняю легкие и смотрю в зеленые глаза Мии. — Ты прекрасна, детка.
Ее тело дразнит меня, притягивает к себе и мучает так, как я никогда не думал, что могу причинить боль.
Ее щеки краснеют, как хорошо подготовленный восход, и она вздрагивает, борясь с желанием удержать мой взгляд.
— Я не говорила входить.
— Черт, — я щипаю себя за переносицу, отворачиваясь от девушки, которую хочу так сильно, что сомневаюсь в своем здравомыслии. — Я должен… Я должен извиниться за то, что вошел, Мия, но… — почему? Почему она так великолепна? Почему она принадлежит Коди? — …Я не могу. Мне не жаль. Я позволю тебе одеться, но не в ту ночнушку, которую ты приготовила на своей кровати. Я жду, что ты присоединишься к нам, чтобы выпить.