– Ты кто такой?
Егор с удивлением заметил дрожь в этом голосе, но в то же время лицо его оставалось неизменным. Уголки губ чуть опустились, но улыбка всё так же продолжала сиять. Он внимательно стал оглядывать отца Вики – главную проблему всей её жизни.
Лысеющая голова, сохранившая островки бывших когда-то чёрными волос по бокам и сзади. Широкий лоб, прорезанный кривыми линиями глубоких морщин. Таких же глубоких, как и над носом и у уголков его узких губ, что были опущены вниз. Глупое, где-то даже тупое лицо неуспевающего по программе школьника-подростка, заросшее трёхдневной щетиной. Егор не мог поверить, что этот человек – отец его девушки. Что этот человек воспитывал такую прекрасную личность, как Вику, и пытался уничтожить её. Растоптать и не позволить вырасти, не дав начаться жизни его дочери и погубив жизнь жены.
Егор почувствовал, как магма злости всплывает на поверхность его вулкана, именуемого Гневом. Отвращение и неприязнь к этому человеку начали перерастать в набирающую силу ярость, вызванную лишь одним вопросом. Он показал дрожь в голосе, символизирующую страх. И страх этот, скрывающийся в сознании отца его возлюбленной, он зря вытащил на свет. Егор заметил его и тут же успел найти козырь в своей колоде, который припрятал в рукаве. Пусть у этого мудня и был пистолет, утверждаться он мог исключительно на женщинах. И увидев пришедшего мужчину – совсем молодого мальчишку, – почувствовал, что теряет своё доминирование, свою власть и силу, дающую ему преимущество над женским полом.
Не веря себе, Егор начал ощущать, что злость вытесняет страх и нерешительность. Он не верил, что выстрел принёс свои плоды и пуля пронзила чьё-то тело. Скорее всего, она вгрызлась куда-нибудь в пол или стену, но не более. И догадка эта стала превращаться в уверенность. Да, этот человек, чей огромный пивной живот мешал ему быстро двигаться, не способен был спустить курок. А если и мог, то разве что перед женщиной, пустив в неё пулю. С мужчинами же он тягаться не мог. Увидев силу, такие как он сразу втягивали голову в плечи и начинали поскуливать.
Егор забыл, что он лишь семнадцатилетний школьник, стоящий под дулом пистолета, который направил на него человек, что был в два с половиной раза старше и являлся отцом его девушки. Весь мир вокруг потерял свои краски, и все они сконцентрировались на нём. Тихие всхлипы умолкли, и лишь они вдвоём, стоящие друг напротив друга мужчины, остались в этом мире. Егор превратился во льва, пойманного в ловушку хитрым койотом, имеющим у себя смертельное оружие. Но стоит только тряхнуть гривой этому зверю и начать наступать на «смелого» койота, как тот начнёт отступать, пока не прижмётся к стене.
Егор стал львом и тряхнул гривой.
Его руки перестали трястись, и он начал медленно опускать их вниз. Этот ублюдок хотел знать, кто он такой? Хотел знать, что он из себя представляет? Что ж, он обратился по адресу. Егор выскажет ему всё, что тот захочет знать.
– Кто я? – Он сделал небольшой шаг вперёд, обратив внимание на то, как метнулся к его ногам взгляд кровавых глаз. – Вы правда хотите знать, кто я такой? А я вам скажу. – Ещё один шаг. – Я парень вашей дочери, о существовании которой вы, похоже, не знали, а считали её мешком нервов. Как и свою жену. – Небольшой шаг, и Егор почувствовал холод, окутывающий его мокрые ступни. – Мне противна ваша слабость, которую вы пытаетесь скрыть за этим. – Он указал в сторону забившихся в угол женщин, но сам продолжал смотреть в глаза Койоту, чувствуя следящую за ним бездну.
Взгляд Егора ни разу не сводился с покрасневших глаз, когда они перебегали с молодого лица на приближающиеся кроссовки. Отец Вики отступил на шаг и упёрся в стол. Жест этот стал мощным взрывом в вулкане ярости, и теперь в небо сознания вырвался огромный всплеск бушующей ярости. Теперь он желал наказать эти испуганные глаза, наполненные свиной кровью. Желал скрутить ему руки и с улыбкой услышать хруст ломающихся костей. Он собирался съесть Койота, не запачкав свою гриву.
Упёршись в стол, отец Вики выставил пистолет, уже казавшийся Егору игрушечным, и завопил во всё горло:
– ЕЩЁ ОДИН ШАГ И Я ВЫСТРЕЛЮ!
Он боится меня. Боится, как маленькая сучка, и не осмелится спустить курок.
Егор сделал небольшой шаг вперёд и остановился. До пистолета он уже мог дотянуться рукой. Он не верил в то, что Койот сможет выстрелить в него, но верил, что с такими трясущимися руками он вполне способен случайно нажать на курок.