Инспектор Грушин не улыбнулся и на этот раз.
- Нет, - сказал он, - с Брауном ничего не случилось. Нас интересует судьба другого человека. Одной девушки.
Грушин переложил трубку из правой руки в левую и, убедившись, что я ни о чем больше не собираюсь спрашивать, продолжал:
- Около трех лет назад из нашего города бесследно исчезла одна девушка, единственная дочь архитектора Урусова. Вы, наверно, представляете себе, что значит для родителей исчезновение единственной дочери.
- Около трех лет назад? Но я здесь только третий день! И никогда раньше я не бывал на вашей планете.
- Мне это известно... Исчезновение произошло после семейной ссоры, причина которой не давала, однако, оснований предполагать самоубийство. Впрочем, девушка отличалась как большой впечатлительностью, так и склонностью к экстравагантным поступкам... Сразу же были начаты поиски. Ни на Сливе, ни на какой-либо из тридцати планет, с которыми мы имеем регулярные сообщения, девушка не обнаружена. Вчера, впервые за время трехлетних поисков, мы натолкнулись на ее след: служащие гостиницы обнаружили ее портрет на вашей хверце.
- Почему вы вчера же не спросили меня о ней?
- Может быть, я не сделал бы этого и сегодня, если бы вы не настаивали на своем отлете. Не в моих принципах торопиться и столь грубо вмешиваться в подсознательные процессы. Я предпочитаю спрашивать лишь тогда, когда сам уже многое знаю. Вчера я знал еще очень мало, у меня был только один левый профиль, лишенный ярко выраженных особых примет. Я решил подождать и не ошибся: сегодня в моем распоряжении оба профиля, фас и портрет в три четверти.
- К тому же - с особой приметой, - грустно добавил я. - Родинка над правой бровью.
- Совершенно верно. Хотя, вернее, не над, а на самой брови. Теперь у нас есть все основания для предварительного вывода.
- Каков он?
- На Земле или на какой-либо другой планете, с которой мы не имеем связи, вы, видимо, встречались с этой девушкой.
Инспектор выбил из трубки пепел и сунул ее в карман. Затем он достал из портфеля обе хверцы, натянутые на плотные листы картона, и положил на стол. Я даже не взглянул на них.
- Капитан, почему же вы молчите? - воскликнула Таня - Расскажите нам все, что вы о ней знаете!
- В том-то и дело, что я, к сожалению, ничего о ней не знаю. Я и сам уже два дня ломаю над этим голову. Я мог бы вам рассказать о любой другой, но о ней, как назло, - ни единого слова. Вы можете мне верить или не верить, но никаких воспоминаний, хотя бы самых смутных.
- Ну и ну! Значит, если когда-нибудь в вашей хверце снова появится мой портрет, вы, чего доброго, даже не вспомните, кто это такая?
Я молча пожал плечами.
- Татьяна Сергеевна, - сказал Грушин, - уж не сомневаетесь ли вы в искренности капитана?
- Я-то не сомневаюсь, - чуть не плача ответила она - Но это так досадно. И я боюсь, что вы...
- Напрасно. Законы сна очень своеобразны. Вы можете никогда не увидеть во сне самого близкого человека. И вам может несколько дней кряду сниться человек, портрет которого вы случайно увидели на афише. Просто попалась вам на глаза афиша, вы ее даже не помните, вы и внимания-то на нее не обратили... К тому же, если бы капитан знал об Урусовой что-нибудь плохое, вряд ли на его хверцах она выглядела бы такой веселой и беззаботной.
Я посмотрел на инспектора с невольной благодарностью.
- Погодите, капитан, - сказала Таня, даже привстав от волнения. Погодите. Откуда вы знали, что речь идет именно о ней? О девушке с родинкой... Ведь на хверце десять женских портретов!
- Один из них - ваш, Татьяна Сергеевна, - ответил за меня инспектор. Следовательно, остается девять. Я упоминал о том, что это был левый профиль. Следовательно, отпадает еще семь - они изображены либо в фас, либо справа.
- Все-таки остаются два лица, а не одно.
- Но брюнетка в следующую ночь отпечаталась на наволочке только раз, а я говорил, что вторая хверца дала нам три портрета пропавшей девушки. Просто капитан слушал внимательнее, чем вы.
- Еще бы! Я так волнуюсь! Я так надеялась, что мы сможем наконец успокоить Урусовых, обрадовать их...
- Они знают, инспектор, о том, что вы напали на след? - спросил я.
- Нет. Всех, кто в курсе дела, я просил ничего пока не говорить им. Я не хотел пробуждать надежды, которые могут оказаться тщетными.
- И не расскажете?
- Еще не знаю. Это будет зависеть от того, вспомните ли вы что-нибудь. Ваше молчание родители могли бы истолковать превратно, оно может породить у них самые мрачные предположения. Родители могут оказаться еще недоверчивее, чем Татьяна Сергеевна.
- Ну зачем вы так говорите? - воскликнула Таня.
- Танечка, я вовсе не в обиде на вас, - сказал я. - Я вас вполне понимаю... - И обратившись к инспектору, спросил: - Как имя девушки?
- Вполне вероятно, что, сбежав, она изменила имя. В таком случае мой ответ только сбил бы вас с толку, осложнил бы работу памяти. Словом, я предпочел бы, чтоб вы сами назвали мне ее имя.
Я подошел к столу и стал разглядывать хверцы. Теперь я смотрел на них по-новому, видел в них нечто большее, чем просто забавную игру, подсказанную природой жителям Сливы.
- Хорошо, - сказал я, - подумаем вот над чем... Я согласен, инспектор, с вашим выводом: скорее всего я встречал эту девушку на Земле... Я действительно несколько рассеян, и зрительная память иногда подводит меня. Все это так. А теперь подумаем. Если существуют две наши планеты, планеты-двойники, если существуют цивилизации-двойники... Вы меня понимаете?.. Я сталкивался здесь с таким количеством совпадений, что временами начинал сомневаться в том, что нахожусь не на Земле. Почему же не допустить, что в этих условиях существуют и девушки-двойники? Может быть, на этих портретах изображена не та девушка, которую вы ищете, а ее земной двойник?
- Это... Это новая точка зрения, - медленно произнесла Таня, сдвинув брови и вопросительно глядя на инспектора.
Он молчал. Таня тоже подошла к столу и, ткнув пальцем в свой портрет, сказала:
- Значит, это, может быть, вовсе не я, а какая-то девушка с Земли?
- Не думаю, - ответил я. - Если на Земле и существует такая девушка, то мне она, во всяком случае, неизвестна.
- Вы могли бы оказаться правы, капитан, - отозвался инспектор, снова вытащив из кармана трубку и задумчиво постукивая ногтем по чубуку. - В конце концов невероятного в вашем предположении не намного больше, чем в самом факте существования двух наших столь схожих цивилизаций. Но как ни удивительна эта схожесть, она еще не означает идентичности всех деталей. Различны названия наших планет. Как мне говорила, с ваших слов, Татьяна Сергеевна, в землянской Польше нет городов, какие имеются в нашей. Наконец среди знаменитых сливянских космонавтов нет своего Ийона Тихого - ни по имени, ни по внешности, ни по обилию беспримерных звездных путешествий... Нет, версия о девушке-двойнике кажется мне не очень убедительной. Кроме того, вы не учли одного обстоятельства. Если бы девушка, которую мы ищем, находилась на Сливе, можно было бы предположить, что на Земле вы видели ее двойника. Но на Сливе ее нет. Следовательно, естественнее всего думать, что вы встречались не с двойником, а с оригиналом. С ней самой.