Про него я тоже слышала, правда уже постфактум, после возвращения с базы. Но такое не забывается. До массового исчезновения два года назад – теракт в Грозном считался самой страшной трагедией с участием детей. Оказывается, Ева с сыном покинули здание за минуту до того, как оно взлетело на воздух. И поскольку поспособствовали этому странные необъяснимые обстоятельства, женщина уверовала в то, что их вызвал сам Господь.
История любви Евы и Адама показалась мне настолько глубокой и трагичной, что я так и не осмелилась спросить, как складывалась личная жизнь моей новой знакомой после потери возлюбленного.
Как бы там ни было, заходя в подъезд многоэтажного дома, в котором жил Алекс, я ускорила шаг, сгорая от нетерпения поскорее оказаться в его объятиях. Не знаю, помог ли мне визит в церковь, но угрызений совести за обретенное счастье в лице нового мужчины, я больше не испытывала.
В его большой светлой квартире было как всегда тихо и спокойно. Мне было тяжело привыкнуть к подобной обстановке после загородного дома наполненного суетой, детским смехом и разбросанными игрушками. Но сейчас я оглядывала ее с любовью, потому что, судя по доносящемуся из гостиной приглушенному шуму телевизора, там сидел Алекс в домашнем спортивном костюме, закинув босые смуглые ноги на стеклянный журнальный столик. А это значит, что на уютном кожаном диване найдется место и для меня.
Так все и вышло. Алекс, как и Влад, смотрел по телевизору только футбол. Маленькая слабость сильных мужчин. Он притянул меня поближе к себе и поинтересовался, как прошел мой визит в церковь. Я рассказала в двух словах. И более подробно поведала ему об истории, которую услышала от случайной знакомой. Как я и ожидала, косвенная связь Евы и теракта, в котором погибла семья Алекса, произвела на него впечатление.
Мы больше не покидали квартиру в этот день. Я приготовила легкий ужин, и мы отправились в постель непривычно рано.
Я продолжала поражаться тому, что всего один человек оказался способен заменить мне целый мир. Еще совсем недавно я не представляла себе жизни без социума, друзей, коллег. Сейчас уютно и спокойно я чувствовала себя только спрятавшись в своеобразном панцире, но не в одиночестве, а в обществе человека, который неожиданным образом оказался самым близким на сегодняшний день.
Я, конечно, проводила время со своей старой подругой Жанной. Но по большей части из-за того, что она работала в моем Центре. Моя первая и единственная подруга по жизни. Никто как она не знал моей истории и не был в нее настолько вовлечен.
Намного реже я встречалась с Павлом. Именно с ним у меня случился первый опыт совместной жизни. Но было это так давно, что встречаясь, мы даже в мыслях очень редко вспоминали о былом романе. Это было как будто во сне или в прошлой жизни. В реальности он стал хорошим приятелем моего бывшего мужа и моим самым преданным другом и деловым партнером. Но общего бизнеса мы давно не вели и поэтому здорово отдалились. К тому же, будучи первым человеком в модной индустрии страны, Павел Бой проводил большую часть времени за границей. Он не имел малолетних детей. И хотя очень сильно сопереживал моей утрате, именно глядя на него мне порой казалось, что за шестнадцать лет ничего не изменилось. Я менялась, а он оставался все тем же. Может, потому что изначально был идеален?
И кстати, если б не случилось аварии, которая рассекла мою двадцатилетнюю жизнь на «до» и «после», то наш с Боем роман мог бы и сейчас быть реальностью, а не туманным воспоминанием.
Но такая перспектива меня абсолютно не воодушевляла, при всей моей дружеской любви к Павлу. В отличие от теплых ладоней Алекса, опустившихся мне на плечи, когда я в девять вечера уже вышла из душа.
Он привычным жестом смахнул тесемки ночной сорочки, и шелковое одеяние легко заскользило вниз по моему телу. Несколько месяцев ушло у Алекса на то, чтобы приучить меня спать раздетой. И все равно, каждый раз выходя из ванной, я надевала сорочку или какое-то еще одеяние для сна – обычно майку и шортики – которые не задерживались на мне надолго.
Не знаю, что случилось со мной после встречи с Алексом, и вообще есть ли его заслуга в том, какой фонтан чувственности открылся во мне. Может, так совпало, что он просто появился в подходящее время. Может, я не просто повзрослела, но созрела. Но никогда раньше близость с мужчиной не приносила мне столько удовольствия. Такого не было с Жаном, которого я считала любовью всей своей жизни, и уж точно не случалось с Владом, который первое время брал меня если не силой, то, по моему тогдашнему твердому убеждению, подлым шантажом. Быть может, идеальная физическая совместимость позволяла нам с Алексом жить в ладу и терять счет времени проведенному вместе.