Теодор Картер
Slivki
Глава первая. Без сахара
1
Тихим туманным днем каждый второй посетитель кофейни «Сливки» заказывал капучино и просил баристу только об одном:
— Без сахара, пожалуйста…
Без проблем. Тонкие пальцы бегали по столу, хватая сначала один прибор, затем другой, автоматы гудели как положено, и это естественно — ни одно заведение в Театральном квартале не простояло бы и минуты без холодильников, генераторов льда, шейкеров, капучинаторов и ещё многих прибамбасов с замудренными названиями. Варили кофе они исключительно на газовой плите — в этом их фишка. В конце концов, люди, живущие здесь, закаляли свое эго не в проулках, где часто встречались дотошные ленивые задницы, а в номерах люкс отелей пяти звёзд, не меньше. Дети богатеньких пап, удачливые инвесторы, вложившие свой капитал в крупные корпорации, молоденькие шлюшки, захапавшие себе старенького бизнесмена, который если не сегодня, то завтра…
В общем, репутацией это местечко обладало немалой, ну и ещё бы — только у их парковки стояли с несколько десяток чёрных автомобилей класса S, а что творится между двумя врезающимися в небо зданиями — допотопным обывателям остается только гадать.
Хмурый на вид бариста, лет двадцати пяти, с комично-приветливой улыбкой встречал посетителей-завсегдатаев, решивших, что в пасмурную погоду сахар добавлять не требуется, потирал лоб от пота (стояла немыслимая духота) и то и дело засматривался на блондиночку, сидевшую за столиком у окна. Она пила из трубочки грейпфрутовый лимонад и кусала сэндвич с лососем. Он знал её вкусы наизусть, считывал их с лица и вульгарного декольте, а потому, когда она заказала двойной эспрессо и гамбургер, предложил ей более деликатный вариант (дамочка решила перепробовать все меню, не иначе, однако не учла разносортность собственных вкусов и своего заказа). Она осталась довольна, и покачивающаяся под столиком ножка, висящая на другой, добавила его серому лицу щепотку уверенности в себе.
Однако интересовала его совсем не ножка, а то, что находится повыше. Вонзив свой взгляд в перекрестия ляшек, он с предвкушением ждал того момента, когда её ноги, наконец, начнут затекать, и она опишет ими две дуги, меняя местами левую с правой. Розовая юбка-клеш скрывала в своей тени объект его тяготения, секунда другая, и она выставит напоказ свои трусики, шелковистые, как он полагал. Попивая лимонад из трубочки, блондинка начинала ерзать, а парнишка глотал сухую слюну и ждал. Ждал так, как не ждал выпускного и лишения девственности, с крепко сжатой челюстью и нагревающимся пахом. И вот она подалась назад — он задержал дыхание — он заприметил движение носка её туфли и перед взором его возникла женская рука с острыми ногтями, машущая прямо перед его лицом.
— Эй, оглох что ли? Я говорю вы можете заварить мне кофе?
В одно мгновенье он обернулся и увидел девушку, стоящую у стойки. Первым делом он увидел её оценивающий взгляд, как у самой прожженной училки, и только потом её лицо. С синевато-зелеными глазами глубиной с Марианскую впадину, сочными, как дольки апельсина, губами, окрашенными красной помадой и чёткой линией её длинного, по плечи, каре. Его разыгравшийся пыл мигом потух, моргая глазами, он пытался вспомнить, где вообще, черт бы его побрал, находится. Он пялился на гостью вопросительным знаком и с какого-то перепугу думал о ногах…
— Ч… Что, простите? — спросил он, краснея. Если она догадается о его желании повидать трусики блондиночки, ему придётся пылать со стыда до конца рабочей смены. Какой ужас… И почему мне кажется, что она умеет читать мысли?
— Нет, ну вы точно глухой, — девушка кинула смешок уголком рта, покачала головой и повторила тоном, каким обычно разговаривают с умственно-отсталыми, но весьма сдержанно. — ВЫ… КОФЕ… ЗАВАРИВАЕТЕ?
Она говорила с расстановкой, голосом как у птички, парень подумал, что нагрубить этой девушке оказалось бы огромной ошибкой и поэтому молчал, проглотив обиду. Мысли о части тела, куда впиваются ножки его пассии, тут же исчезли, оставив осадок горечи в горле и неудовлетворённость его воображения. Но теперь его волновала не материя ее белья, нет, его волновало совсем другое — лицо девушки напротив…Оно… Оно прекрасное, думал он. Пусть она брюнетка, а не блондинка, но какого же интересно… Низ его живота горел так, будто вот-вот его дружок не выдержит.
— АУ! Мужчина! — к большому удивлению, она говорила не со злостью, но с отчетливой строгостью. На лице её не было черт возмущения или придирчивости, она была спокойна, но хотела получить этот чёртов кофе.