Я сделал еще один шаг вперед, и облегченно выдохнул, заметив колечко на покрытой кровью руке. Казбек тщетно пытался ей шевелить, очевидно стараясь подтянуть к груди, но у него не получалось.
— Дилара… Ты обманул? С сестрой… с ней все в порядке? — на его лице появилось беспокойство, смешавшееся с гримасой боли.
— Я бы никогда не причинил вред кому-то из твоих близких, как бы к тебе самому не относился. — твердо произнес я. — Мне очень хочется верить, что дела ходоков, это только дела ходоков, а не их родных.
— Спа… спасибо… — он сильно закашлялся.
— Ее телефон я оставлю в вашей машине. Если желаете мира, можем встретиться в Таверне вечером и заключить перемирие. Соболь знает, в какой.
— Оружие… пистолет Коловрата… оно табельное, его… его тоже оставь. Иначе ему… иначе…
Он вдруг затрясся, и его тело медленно растворилось в воздухе, а на мощенной тротуарной плиткой дорожке осталось одинокое колечко. Я поднял его с земли, надел на палец, и облегченно прочитал возникшие в воздухе буквы:
Время пребывания в Незримых мирах восстановлено. Текущее значение: 06:00:00, доступно три перехода.
Пошарил глазами по земле, чтобы поискать следы вытекшей крови, но они полностью исчезли, словно ничего и не произошло. А вот что не исчезло, так это второе кольцо, еще пару минут назад принадлежащее Соболю, и сейчас ярко поблескивающее в лунном свете на ступеньках крыльца.
Второе! Я только сейчас наконец-то осознал, что в результате своего безумного поступка получил для себя дополнительную жизнь. Подобрал его и убрал в карман, вместе с обнаруженной на дорожке парой смятых пуль, очевидно застрявших в теле Казбека. Первую, что убила Соболя, мне найти не удалось. Да и пофигу, оружие не мое. Теперь надо валить отсюда, и, как можно, быстрее.
Заскочил в дом, оперативно скидал в пакет привезенные вещи, после чего стер все возможные отпечатки, закрыл дверь на ключ. По пути назад забрал из сарая отстреленные гильзы и выбежал за ворота. Тот самый гелик, который приезжал ко мне в общагу, стоял неподалеку, с открытыми настежь дверями. Закинул внутрь бардачка телефон, права и пистолет, также предварительно удалив все отпечатки. Что бы там не говорил Казбек, но доверять им я не собираюсь. Не исключено, что они могут меня попробовать подтянуть по уголовке, но надеюсь до такого не дойдет. Как ни крути, а им не выгодно действовать официально. Да и хочется верить, что мой жест доброй воли хоть как-то зачтется.
А я сваливаю. Сваливаю подальше из этого города, и желательно сразу в Таиланд. Самолетом точно не полечу — хватит с меня светить рожей в публичных местах, да и документы я все свои про… потерял. С ткелатами в Минусинске позже разберусь, нейтральный статус с ними все еще остается. Сейчас для меня главное найти Лешего, и раз и навсегда закрыть вопрос с нашим договором.
Этим же вечером я разобрался с остатками дел: отдал ключи от квартиры риэлтеру, вернул мотоцикл Сереге, и после этого укрылся в Таверне, в той самой, с которой началось мое путешествие по Незримому миру. В душе теплилась надежда, что ее навестят Соболь с Казбеком; хотелось бы с ними договориться, и разрешить проблему нашей вражды навсегда. Я даже задумывался о варианте отдать им лишнее кольцо, если бы получил гарантии, что обо мне забудут окончательно, но в итоге они так и не пришли.
Ладно. Теперь пора разобраться с моим имуществом. У меня есть две с небольшим тысячи монет налом, лишняя желчь Каллахира, куча пиявочной слюны, проходка в чертоги Дагона, еще немного кукушкиного щавеля… И запасное кольцо, которое я никому продавать, конечно же, не буду.
А вот чего у меня нет, так это удостоверения личности, и его восстановление займет кучу времени. Официальные перелеты на самолетах из-за этого для меня недоступны, и телепорт через Таверну мой единственный выход. А стоит он, между прочим, аж четыре тысячи восемьсот монет.
Скинул на аукцион всю добычу, кроме желчи — ее пока решил приберечь на черный день и оставил на личном складе. Так же на торг отправился пропуск в чертоги Дагона, который я, почему-то, в продаже не нашел. Сколько там завхоз говорил у него ценник? Семьсот монет, вроде?
Поставлю восемьсот, поскольку на рынке их вообще не видно.
Слюна гируды продавалась по восемьдесят три — восемьдесят пять монет, выставил оптом двадцать девять штук по восемьдесят две. Кукушкин щавель реализовывался по сорок за штучку — поставил одним лотом по тридцать девять. Дешевлю, но что делать? Торчать в Красноярске и дальше мне не очень хочется. Время не на моей стороне.