Рядом с домами стояла различная техника, модернизированная как в некоторых апокалипсических фильмах. Например, шишигу дополнял отвал. Почти вся кабина была прикрыта металлом, как, впрочем, и кунг. Лишь несколько небольших форточек оставалось открытыми. Колёса прикрывали металлические сферы, украшенные шипами. Практически у всех машин были прикрыты кабины, ну а шипы торчали во все стороны.
Улица уходила дальше — за город и вела в сторону других населённых пунктов, но сейчас была перекрыта массивной бетонной баррикадой из блоков и железными воротами, подозрительно похожими на те, что были на железнодорожном складе. Только сейчас они были усилены швеллерами.
Здесь бойцов было очень много.
— Пройдёмте в то здание, — напоминает про себя полицейский. — Нужно знать на какой дистанции вы можете работать, чтобы разместить в более-менее комфортных условиях.
— Ограничен радиусом пределов видимости.
— Самый верхний этаж устроит? — спрашивает, жестом подзывая группу молодых парней с копьями, топорами и дубинками.
— Почему бы и нет? Устроит. А что там такого на верхнем этаже?
— Не у всех дистанция позволяет пользоваться способностями на большом расстоянии. У магов максимальный радиус пол километра, у огнестрельного оружия дальность может быть и дальше, но вот пробить при этом доспехи не получается, поэтому максимальная дистанция для поражения не дальше трёхсот метров.
— Привет командир, что случилось? — спросил один из подошедшей компании.
— Знакомьтесь, это — Максим. Ваша задача хранить его, как зеницу ока.
Я удивлённо посмотрел на Евгения Вадимовича.
— Опять пропустим заварушку. Когда качаться будем? — спрашивает снова тот же парень.
— Моли господа, чтобы вам не потребовалось участвовать в заварушке. Отправляйтесь на верхний этаж и помогайте ему. Делайте всё, что не попросит, в пределах разумного. Больше одного человека квартиру не покидать. Вышел он, вышли вы. Сначала проверили, затем пропустили. До начала атаки просто сопровождайте. Всё ясно?
— Ясно, — понурив головы, разрозненно ответил отряд.
Семь человек, из них — две девушки. У одной копьё, вторая вооружена колуном с метровой ручкой.
— Саня, — протягивает мне руку главарь отряда.
Делаю шаг назад, отвожу правую руку ещё дальше, вижу как на его лице появляется брезгливая гримаса и недовольные физиономии отряда. Шаровая поднимается вверх на пару метров и я спокойно пожимаю руку в ответ: — Максим.
Ребята по очереди представились, а девушка с колуном — Наталья, произнесла, глядя в глаза:
— Так ты маг получается. Повезло.
— Знаешь, меня никто не спрашивал. Чем одарили, тем и пользуюсь.
— Ну-ну. Не ссы, прикроем мы тебя.
Хотелось ответить, что не нуждаюсь в их услугах, но не стал. Какая разница что они подумали? Мне с ними не детей крестить, отобьём атаку и уйду.
Лифт не работал по понятным причинам, подниматься пришлось пешком. Подъезд был чист. На лестничных клетках и в пролётах первых четырёх этажей было людно. Кто курил, кто просто разговаривал. Двери некоторых квартир были открыты и в них можно было увидеть людей. Пустыми выглядели последние три этажа. Я выбрал боковую — трёхкомнатную, с двумя лоджиями, выходящими на противоположные стороны дома. Торец здания был без окон и лоджий, представляя собой сплошную стену.
Мебель в квартире частично осталась — на кухне вся, в одной комнате полки, шифоньер и кровать, в другой комнате только полки, в зале — небольшой журнальный столик, диван и стенка-шкаф, заполненный книгами, дисками с фильмами, посудой. Девушки проверили содержимое шкафов, нашли там три подушки, два одеяла и небольшой ворох одежды. Появилось сожаление о том, что я упустил время спокойно помыться. И постираться. Оставляю шаровые парить в паре метров от лоджии и возвращаюсь в комнату.
— Случаем носков мужских там нет? — спрашиваю девушек, перебирающих ворох одежды.
— Есть. Свои кончились? — с вызовом отвечает Наталья.
— Угу. Закончились. В моей кварире только битое стекло осталось.
— Вот, держи, — протягивает мне связку белых носков её напарница — Лена. — Может рубашку или футболку поискать?
— Спасибо, — отвечаю, присматриваясь к девушке, — не откажусь.
Наталья оглядывает меня с ног до головы и, задержавшись взглядом на пятнах грязи и отверстиях в спецовке.
— С кого куртёшку снял? Или просто так дали?
— Моя это, — говорить с ней совершенно не хотелось, но приходилось. — Спецовка.