Больше мне действительно ничего не откусили, но, когда решил оценить степень укоренения щетины, обнаружил несвойственные изменения лица. По всему периметру, за исключением носа, шли какие-то вмятины. Вспомнив, где видел последний раз бочку с водой, поспешил к ней. Аккурат возле «нашего» строения.
Отражение в воде показало, что практически всё лицо… в шрамах. Следы зубов не кровоточат, зажили, просто вмятины, типа оспин, но глубже, по всему лицу. Не тронуты: нос, глаза, губы и подбородок. Похоже Инга меня не узнает. И вообще, как она отреагирует на такого урода? Вот это попадалово. Внутри меня что-то закипело, заклокотало и потребовало выхода. Я рванул вверх, на стену. Ребята поспешили следом. Выхватив арбалет и колчан из рук у одного из союзников, выглянул за мерлон. За спиной что-то возмущённо щёлкает черепашка, спереди расположилось море опыта, до которого не достану из этого допотопного стреломета. Строчка с опытом не изменяется, значит недавно отошли за пределы досягаемости арбалетов. Но не магии!
Передать лидерство группы Олегу. Ага — желтая корона переместилась на его фрейм.
Покинуть группу.
Фреймы членов группы исчезают, возвращаю отобранное оружие и боеприпасы владельцу, вкладываю все очки в мудрость и спускаю всю энергию на противников в латах.
— Макс, ты что делаешь? — забеспокоилась Лена.
— А тебе какое дело? — зло отвечаю вопросом на вопрос. — Что за дебильная опека? Я что, ребёнок несмышлёный?
— Я переживаю за тебя, искренне переживаю, — нижняя губа девушки начинает немного дрожать, на глазах появляется влажный блеск.
— Идите вы, со своим переживанием, куда подальше.
Возвращаюсь в комнату, проверяю рюкзак. Делать это в полутьме не очень удобно. Энергии в шаровой мало, освещения практически нет. Кстати, почему молнии срабатывали как нужно? Вроде бы барьер должен быть. Так. Нужно остыть. И подумать. Барьер, видимо, снят способностью Лили или время действия закончилось. Не важно. Важно то, что в порыве необоснованной злобы истратил весь запас. И с Леной нехорошо получилось. Зря на девушку сорвался, она действительно не причём и помогает по мере возможности. Но почему Олег настаивает на опеке?
— Андрей, извини пожалуйста, — говорю, выходя из комнаты. — Что-то нервы шалят. Психанул.
— Ладно, — отвечает он, — бывает. Сам чуть не сорвался. Ты бы лучше у нашего паладина прощенье просил, вот ей действительно обидно. Она столько времени с тобой возится, выхаживает. Себя винит за то, что вовремя не смогла зажечь. Иди.
Запал злости прошёл так же быстро, как и появился. Девушка сидела на скамейке, спрятав лицо в руки. Её плечи тихонько вздрагивали время от времени.
— Лен, прости меня пожалуйста, — сажусь я перед ней на корточки. — Прости, что сорвался, накричал.
По идее, её нужно сейчас обнять. Я не святой и ничто человеческое мне не чуждо, вот только, если проявляю к кому-нибудь свои симпатии, то проявляю искренне, надеясь на взаимность и длительность таких отношений. Как в случае с Ингой. Проявлять подобные чувства к другим девушкам просто не позволяет совесть. Да, она у меня имеется и временами напоминает о себе. Заставлять страдать других из-за своего эгоизма считаю несправедливо. Конечно хорошо было бы иметь гарем. С одной стороны. С другой — нафига мне лишние проблемы?
Тем временем, Лена вытерла слёзы и встала. Спешу последовать её примеру.
— Извинения приняты, — нос и глаза красные, веки припухли. Всё равно симпатичная. — Нам нужно найти Олега. Он где-то на стене должен быть.
Надо, так надо. Тем более сам хотел с ним переговорить. Киваю и жестом уступаю ей дорогу.
Мы молча идём в донжон, поднимаемся на второй этаж и заходим в большую овальную комнату с круглым каменным столом посредине. Наш лидер сидит в кресле за столом, рядом с ним двое союзников. Увидев нашу процессию, союзники вышли из комнаты.
— А вот и наш герой самоубийца! — восклицает Олег, когда мы приближаемся к столу. — Как спалось?
— Скажи мне лучше вот что, — перехожу в атаку, пока запал не иссяк. Или пока не психанул. — С какого перепугу за мной такой надзор установлен, что даже в сортир не дают одному сходить?
— Я лишь выполняю просьбу одного хорошего человека, — нахмурился собеседник. — Мне самому такая опека не очень по нраву, но ты ведёшь себя как обезьяна с гранатой. Не знаю что ожидать от тебя в следующий момент. Вот что-что, а такого поступка не ожидал от тебя. Неужели необходимо было лезть вперёд? Нельзя было подойти к Елене и помочь ей там?
— Признаю свою ошибку. Просто то место было самое ближнее, — прокашлявшись, дополняю: — Я требую, чтобы ты сейчас же освободил людей от своего приказа о неусыпном надзоре.