Вдруг девушка услышала нежный звон браслетов. Кто-то коснулся ее руки.
— Не принимай его поведение близко к сердцу, — утешающе шепнула Пандора. — Я люблю своих братьев, но иной раз они ведут себя как настоящие ослы. Особенно Паллас.
— Мне хотелось бы понять, что я сделала не так, — огорченно ответила Элен.
— Ничего, в том-то и дело! Сционский кошмар длится гораздо дольше, чем ты можешь себе представить.
— С начала времен? — спросила она полушутливо, хотя и задетая реакцией Палласа.
— Верно. В буквальном смысле слова. У семьи есть свои секреты — и очень специфические. Кое-что случилось прямо перед твоим рождением… именно тогда все полетело в тартарары.
Пандора отвела Элен в дальний угол, где они смогли сесть рядышком и отстраниться от общей суеты. Очевидно, она решила пооткровенничать.
Семейство Делос было достаточно велико, чтобы создать замкнутую группу или общину. Если бы Элен рассуждала о них в школьных терминах, то Пандору она назвала бы склонной к искусству загадочной девушкой. Каждый жаждал с ней подружиться, но удавалось это весьма немногим.
— Начну с того, что Палласу приходится куда тяжелее, чем остальным. Он и потерял гораздо больше, — грустно вымолвила Пандора. — Не пойми меня неправильно. Мой брат — настоящая заноза, раз смотрит на тебя свысока. Но попробуй чуть отвлечься и взглянуть на ситуацию с другой стороны. Получается, что ты невольно вторглась в нашу жизнь. Для нас это такой же шок, как и для тебя. Кстати, ты в курсе, как мы получаем наш облик?
Элен смутилась: беседа оказалась совершенно непредсказуемой.
— Примерно, — пробормотала она. — Кастор говорил об архетипах… Кассандра добавила, что мы похожи на людей, сражавшихся в Троянской войне.
— Значит, тебе понятно, что мы обладаем той же внешностью, что и древние персонажи? Мы не всегда напоминаем своих родителей или Сционов из нашего Дома Фив. Такова воля богинь Судьбы.
— Уловила… Повторения устраивают именно богини Судьбы.
— А когда Сционы отчаянно влюбляются в того, с кем им суждено быть, они производят на свет многочисленное потомство. Старшему поколению иногда выпадает сомнительное удовольствие видеть среди молодежи тех, кого они некогда знали… и с кем сражалась. Вот в чем заключается подлость. А это могут быть даже их собственные дети или те, кого их отпрыски полюбили.
— Звучит не слишком заманчиво, — произнесла Элен с опаской. — Паллас меня возненавидел с первого взгляда. И на кого я похожа?
Пандора вздохнула. Браслеты на ее запястьях звякнули, когда она взяла девушку за руку.
— Здесь таится главная проблема, — начала она. — Увы, ты выглядишь точь-в-точь как Дафна из Дома Атрея… Женщина, которая убила нашего брата Аякса.
Элен заметила, что Пандора запнулась, произнося его имя. И на мгновение ей показалось, что всегда радостная Пандора заплачет.
— Но я-то ни при чем! — прошептала Элен, потрясенная до глубины души.
Пандора оторвалась от своих тяжелых мыслей.
— Да! — воскликнула она. — Было бы безумием винить тебя в его гибели. Большинству из нас ничего подобного и в голову не приходит! Мне-то уж точно. Нам ведь неизвестно, из ее ли ты Дома.
— Но Паллас… он считает меня виноватой, — буркнула Элен, понимая неприязнь Палласа.
Собеседница неохотно кивнула.
— Когда мы потеряли Аякса, мы будто утратили лучшую часть самих себя, — заговорила она, прикусывая нижнюю губу. — Аякс был… лучшим. Тебе бы его увидеть… Впрочем, такое возможно.
Пандора встряхнула правой рукой, сдвигая многочисленные браслеты. Под ними вплотную к коже прилегало нечто вроде манжета, а на самом деле — медальон. Он был изогнут по форме запястья. Пандора открыла его — внутри оказался групповой портрет. Юноша напоминал Гектора, а рядом была смеющаяся девочка с короткими темными волосами.
— Мой брат Аякс, — с тоской пояснила Пандора. — У него всегда находилось для меня время, что очень важно, когда ты растешь в такой огромной семье. В суете легко затеряться, особенно если ты — младшая. Я вечно бродила за ним следом, куда бы он ни шел, и просила дать мне какое-нибудь задание. Он меня называл «поклонницей». Мне это нравилось.
Элен посмотрела на счастливую девочку и подняла взгляд на Пандору, глаза которой блестели от влаги.
— Даже по фотографии можно сказать, что он тебя любил.
— А я — его. Я постоянно играла в то, что он — прекрасный рыцарь, а я — преданный оруженосец. Он поддерживал меня и обладал терпением… Брат постоянно отправлял меня в опасные походы — на поиски ключей от его машины или чтобы я вызвала лифт… Мне исполнилось семь, когда он умер. Я не должна была идти за ним тем вечером, но я не послушалась. И я была очевидцем его гибели.
Пандора умолкла, но вдруг продолжила:
— Он был как Аполлон, — сказала она с ясной, но немного напряженной улыбкой. — Во многом похож на Гектора… только мягкий, без нервозности. Конечно, племянник мне очень дорог, но он иной раз превращается в брюзгу!
Обе чуть-чуть посмеялись над Гектором.
— Мне бы очень хотелось с ним познакомиться. Я о твоем брате, — вымолвила Элен — слова вырвались прямо из ее сердца.
Наверное, Аякс являлся необыкновенной личностью, если сумел пробудить в маленькой сестренке неугасимую любовь.
— В общем, ни один из нас не оправился от потери, — заявила Пандора и пожала плечами, будто исчерпав все объяснения. — Мой брат Паллас не в силах просто смотреть на тебя и признать, что ты совершенно другой человек. Однако он прекрасно понимает, что ты не имеешь никакого отношения к трагедии.
— Ясно, — сказала Элен. — Ужасно несправедливо… и я считаю, что Паллас не прав, но я теперь хотя бы не путаюсь в догадках.
— Не тревожься, он справится. В глубине души он ведь осознает: не ты выбирала свою внешность, а богини Судьбы, — подытожила Пандора. — Но, девочка, тебе досталось отличное личико!
— Да и тебе тоже, — ответила Элен.
— Верно, — согласилась она. — Только я одна из сотни девиц с глупыми рожицами служанок или девственниц Трои. При моих-то отношениях с мужчинами!
Но Элен, даже смеясь, не могла избавиться от странного сомнения. Наконец она уступила внутренней тяге и спросила:
— А на кого похожа я?
— Ой, стоп! — воскликнула Пандора, вставая. — Я обещала… Мы решили, что ты должна поговорить об этом с Лукасом. Извини, но я и так дала тебе кучу поводов для размышлений, на сегодня уже достаточно.
Звеня браслетами, испускающими искры, она сообщила, что ей необходимо глотнуть вина. И мгновенно исчезла среди толпы родственников. Элен скорчила гримасу ей вслед. Та действительно многое ей открыла и доверила поразительные вещи. Но Элен чувствовала себя неудовлетворенной. Какую же роль предназначили ей богини Судьбы? Она намеревалась выяснить все у Лукаса — здесь и сейчас.
Элен стала озираться по сторонам. Весь вечер она ощущала, что он наблюдает за ней, и его внимание было подобно ободряющей руке на плече. Она уже не сутулилась и не притворялась слабой. Здесь она чувствовала себя на своем месте. Она ощущала легкость и непринужденность. Впервые в жизни она находилась среди людей, таких же странных, как она сама… но главной причиной ее состояния стал Лукас. Он не топтался возле нее, но она не сомневалась: между ними во время их полета возникла доверительная связь. Когда он отводил свой взгляд, она будто теряла равновесие. Элен принялась искать Лукаса. И обнаружила, что он разговаривает с Палласом в противоположном углу.
Элен не одобряла использование острого слуха Сционов ради вмешательства в чужие личные дела. Они с Гектором успели поспорить, поскольку Элен обвинила его в подслушивании ее разговоров с отцом (когда парень ночевал на крыше их дома). А теперь и она просто не в силах была удержаться. Вдруг Паллас произнес ее имя…