«Черт! Что это со мной?»
Рей недоуменно оглянулась по сторонам. Она не узнавала это место, она не узнавала Лес, обступивший ее. Деревья, раньше вызывавшие серьезные опасения, сейчас буквально настаивали на том, что их следует немедленно пожалеть, а именно — срубить, чтобы не мучались. Ну, или спалить. Так, чтобы только пепел по ветру летел.
«Я что, простояла на одном месте? Этот Уриил… Его тут точно нет… А где есть? И почему он ушел? Странно…»
Пройдя несколько шагов — и откуда только силы взялись! — в свете холодных солнечных лучей, Рей остановилась в том месте, где, зарывшись в ковер листвы, удобно устроился ее автомат… Но оружия не было — девушка нашла только примятый след, по форме напоминающий оружия, но само «устройство для устранения неприятностей» исчезло. Словно его и не было никогда…
«Мистика продолжается? Черт… Надо выбираться из этого безумия…»
Девушка похлопала себя по груди и бедрам, проверяя сохранность припасов. Все-таки они забрались довольно далеко и если идти обратно пешком… То придется потратить немало времени и сил. А разговор с несостоявшимся Спасителем измотал Рей сильнее, чем пара суток беспрерывных тренировок… Однажды, когда выдалось несколько спокойных деньков, она решила испытать себя, а точнее — возможности своего тела. Заперлась в старом тренажерном зале, заплатив туповатому мордовороту-охраннику за беспокойство… точнее — за отсутствие беспокойства. А потом измучила несколько не слишком надежных на вид приспособлений чуть ли не до полусмерти… Ну и себя, конечно же, загнала так, что в конце хотелось только упасть и больше не вставать…
Тогда охранник тащил ее до съемной квартиры. Тогда ей пришлось расстаться еще с некоторой суммой — за лишнее беспокойство. Тогда ей казалось, что большей опустошенности, большего изнеможения человек испытывать просто-напросто не может… Тогда она думал, что достигла своего предела.
Сейчас же фальшивый Архистратиг наглядно показал «глупой девчонке», что иллюзии — это иллюзии и ничего более.
«Плохо… Плохо, плохо, плохо. Зеленого коридора мне до базы никто не даст… А оружия нет… И связи нет… Черт! Что ж так плохо-то!»
Скрючившийся желтый лист, сорванный очередным порывом отнюдь не теплого ветра, продефилировал в десятке сантиметров от лица Рей. Девушка, невольно засмотревшись на это «листопадение», быстро опомнилась и взглянула на запястье, уже зная, что там увидит… Серой полоски медбраслета не было. Причем, Рей совершенно не помнила, как и когда потеряла злополучный прибор… Скорее всего, это произошло уже после общения с «Уриилом». Скорее всего, ей придется обойтись без жизненно-важной информации о частоте пульса и кровяном давлении…
Ничего, переживем. Не в первый раз… Рей неторопливо втянула носом холодный воздух и, решив, что больше тут делать нечего, бодро зашагала в сторону базы. Путь немаленький, но вода с пищей есть, в голове приятная чистота, ботинки легко раскидывают слабо сопротивляющиеся листья… И надежда, та, что в сердце, пока еще жива. Пока еще…
Несмотря на некоторое напряжение между Димом и Габриэлем, обстановку в помещении нельзя было назвать гнетущей. Ну, хозяин «дворца», конечно, пытался отчитывать гостя, как подвыпивший дядюшка — непослушного племянника. Ну, юноше это, конечно, не особенно нравилось. Ну, разговор совсем не клеился… Но пока Диму ничего не угрожало, да и собеседник не выглядел маньяком-убийцей, облизывающимся при виде очередной жертвы.
— Ты думаешь, мне нужна эта война? — вопрошал небеса Габриэль, разрываясь между желанием забегать кругами по залу и необходимостью держать себя подобающим образом. — Ты думаешь, мне хочется, чтобы лаборатория Леса Ивви была стерта в порошок? Там, знаешь ли, целый исследовательский комплекс… Миллиарды в Единой валюте потрачены на строительство сооружений и покупку оборудования! Миллиарды! И время — почти десять лет сооружали этот испытательный полигон… А теперь что? А ничего. Все в трубу вылетит… Хорошо, что хоть результаты исследований удалось спасти.
Габриэль поправил галстук, на секунду с силой сжав ткань костюма, его лицо погрустнело, а глаза поблекли. Хозяин «дворца» весь сник и даже немного уменьшился в размерах — хотя это, наверное, просто показалось Диму. Но, как бы то ни было, Габриэль на миг стал выглядеть жалко. Как каменный топорик, пытающийся пробить броню тяжелого танка…
— Я всего лишь ученый. Война мне невыгодна… Да, в детстве я мечтал о мировой бойне, причем, под моим чутким руководством… — Габриэль усмехнулся и развел руки в стороны. — Но то было в детстве. Сейчас же — совсем другое дело.
— Ты хочешь сказать, что не при делах? Никакого отношения к войне на острове Ивви не имеешь? — недоверчиво переспросил Дим. — Адово семя! Я такой ерунды еще не слышал! Все равно, что кошка, которая съела мышку и говорит, что это вышло случайно…
— И, тем не менее, мои слова — чистая правда, — Габриэль успокоился так же неожиданно, как и всполошился. — Мы виновники Катастрофы — но нам она была не нужна. Мы виновники войны за Лес Ивви — но нам никакой пользы от боевых действий и неминуемого разрушения нашей же лаборатории. Понимаешь?
— Хм…
Дим задумался. Крепко так задумался, как никогда прежде. Верить или не верить Габриэлю? С одной стороны, это ни к чему его не обязывает. С другой, уж очень невероятно звучат слова собеседника. С третьей, все уже сказанное в огромном металлическом зале не лишено логики, но кажется неполноценным… Словно раз за разом Диму показывают краешки разных картинок, а целиком — нет. Догадывайся, мол, дорогой курсант, думай и решай сам…
А что, собственно решать? А чего же он сам хочет от этого разговора? Дим, спроси его кто об этом, ответил бы, что ему и дела нет до загадок Габриэля. Что странное представление с чудным ученым в главной роли слишком уж походит на нелепый фарс. Что на войне все проще и понятнее, без нескончаемых интриг и головоломок… Но юношу никто ни о чем не спрашивал. И, по большому счету, мнение курсанта Раха даже Габриэля не очень-то интересовало. Так, для галочки, как истинный исследователь, отметит — но не более того.
— Хм… — Дим рассеянно махнул рукой, отгоняя несуществующих мошек. — Хм… А даже если так… Что с того?
— То есть? Ты хочешь получить что-нибудь для себя лично?
— Не совсем… — юноша хитро посмотрел на собеседника. — Просто я совершенно не представляю, чем вы вообще тут занимаетесь. Только и слышу — сектор исследований то, сектор исследований се… То, да се… А что именно — большой вопрос. Тайна, так сказать, покрытая мраком. Густы-ы-ы-ым-густы-ы-ы-ым мраком.
— И это все? — похоже, Диму удалось удивить опытного ученого… по крайней мере, Габриэль слегка опешил и даже издал нервный смешок. — Больше ничего?
— Ничего.
— Забавно, — Габриэль ощетинился, как дикобраз при виде хищника. Выставил вперед острые, как алмазный резак, иголки, оставив снаружи только черный любопытный нос. И черные же бусинки глаз… Пустые, как сама бездна. — Я, как ты уже понял, ученый. Вся моя жизнь — бесконечная череда разнообразных исследований. Некоторые из них… Впрочем, что это я.
С проворством кота, открывающего банку со сметаной, он вдруг подался вперед, одновременно поманив к себе Дима.
— Вставай! Хватит лежать… Я кое-что тебе покажу.
9
Экраны коммуникаторов были своего рода окнами в мир, а точнее — в многочисленные мирки, порожденные неистощимой фантазией фанатика. Хотя даже слово фанатик не отражало полностью всю глубину «безумия» Габриэля. Исследования были для ученого единственным смыслом жизни — потому и подходил он к ним с максимальной тщательностью. Хоть Дим и не разбирался в нюансах, но мог оценить чистоту и стерильность помещений, холеный вид подопытных, методичность и размах экспериментов.
«Да… Тут целый мир. Скрытый от глаз… И наполненный жизнью…»
На первом экране в маленьком окошке смешно дергались черные носики любопытных крыс. Зверьки были похожи на мягкие игрушки, только беспокойные мордочки выдавали в них «натуралов». Уж робокрысы вряд ли стали бы изучать тесную клетку с таким упорством и неутомимостью…