— Более менее… Габи, — Дим кивнул в сторону ученого, отстраненно наблюдающего за разговором, — вколол мне какую-то гадость. Названия не помню, хитрое какое-то… Главное, что помогло. И теперь…
Он замолчал, прерванный протяжным гулом, охватившим все здание. Звук нарастал, а вслед за ним пришла и вибрация. Стены дрожали, как руки запойного алкоголика, грозясь если и не рухнуть прямо на собравшихся в комнате управления людей, то, как минимум, развалиться на части с тем же итоговым результатом…
— Конструкция может не выдержать, — заметил Габи. — Комплекс не рассчитан на прямое столкновение с… хм… Уриилом.
— Ты слышал? — вся радость девушки тут же превратилась в тревогу. — Нам нужно скорее выбираться отсюда! Причем — поскорее! Уж не знаю, что за дрянь тебе подсунул этот хмырь…
— Я не хмырь, а ДОПР — вполне качественный препарат, — заметил ученый, ни капли не обидевшись. — Не нужно клеветы.
— …Но я знаю одно, — продолжала Рей, совершенно проигнорировав возражения Габи. — Тебе следует как можно скорее показаться врачам. НОРМАЛЬНЫМ врачам. Черт! Да не стой ты столбом! Пошли! Быстрее! Пока тут все не развалилось к чертям собачьим!
Он не понимала, почему медлит ее приятель. Казалось бы — помощь подоспела вовремя, никто курсанта в наручниках не держит, и цепью к стене не приковал… Да и решеток что-то вокруг ни одной не наблюдается… Что до Габи — Рей не сомневалась, что юноша вырубит тщедушного ученого за пару секунд, максимум. Тут простого удара хватит, даже она справилась бы без особых проблем…
«Черт! Что с ним такое? Это из-за дряни, которую Диму подсунул этот недоносок в дорогом костюмчике?! Да я его…».
Пока Рей придумывала изощренные пытки для ничего не подозревающего Габи, Дим, бросающий обеспокоенные взгляды то на девушку, то на ученого, молчал, как застрявшая на крючке рыба. И леску не оборвать, и из воды рыбак вытянуть не может… Ни туда, ни сюда… Пат… Абсолютно безвыходное положение…
Если Дим сейчас уйдет — Габриэль неминуемо погибнет. Уриил не столь добр, как юноша, бывший Архистратиг не забудет старые счеты в угоду христианскому милосердию… Кто угодно, только не он.
Если же курсант Рах сейчас забудет про все и сложит свою буйную голову в безнадежной схватке с тем же Уриилом… Что будет с Рей? Ведь девушка очень переживает за него… А если бывший Архистратиг и ее прикончит? Что тогда? Стоит ли так рисковать…
Дим метался между двух огней, не в силах выбрать из двух зол действительно меньшее. Он так бы и простоял на одном месте, молча красуясь в мерцающем свете невидимых «ламп», если бы не Габи. Ученому видимо надоели и разговоры, и сомнения, и неопределенная атмосфера, наполнившая комнату. Наверное, он хотел лишь покоя и, после недвусмысленного отказа Дима, лишился последней причины находиться в человеческом обществе…
— Я же говорю… Я соврал, — ворчание Габи напоминало бормотание старушки, в сотый раз рассказывающей историю из своей молодости и страшно обижающейся, если ее не слушают. — Ты ничего не изменишь… Ровным счетом ничего. Я всего лишь ученый, но я знаю это лучше, чем кто бы то ни было… Я один устроил все это… Уходи. И ты тоже… Оставьте меня в одиночестве.
Габи закрыл глаза и замолчал. Больше он не проронил ни слова.
Позади осталась комната, больше похожая на семейный склеп. Рей все еще чувствовала спиной взгляд человека, который, как опытный патологоанатом, мысленно навешивал на живых людей бирки и мысленно же убирал в холодильник. Наверное, если присмотреться, в глубине этих темных глаз можно обнаружить и дату смерти — в аккуратной рамочке, крупным шрифтом и белым цветом… Девушка невольно вздрогнула, причем, как по иронии судьбы, в такт с раскачивающимся, как корабль, попавший в шторм, зданием. Дим, которого она буквально тащила за собой, не заметил этого — юношу больше волновали собственные переживания, а тот факт, что он запросто может оказаться погребенным под обломками исследовательского комплекса, его беспокоил не больше, чем дождь, нежданно-негаданно обрушившийся на землю.
Попеременно воюя то со своим бесценным грузом, то с памятью, неохотно выдающей маршрут, ведущий к выходу, то с чувствами, норовившими захлестнуть ее с головой, Рей все-таки выбралась наружу. Причем, девушка сама не ожидала, что очередной раз свернув в сторону и пробежав несколько шагов по коридору, они вдруг наткнутся на мини-завал, а, пробравшись мимо неровных бетонных обломков с острыми краями, окажутся на улице.
— Адово семя… — прошипел Дим, пряча глаза от солнца, палящего, как целая батарея прожекторов. — Ярко…
Рей ничего не ответила, только настойчиво потянула приятеля за рукав и кивнула в сторону ближайшей дорожки. Да, они выбрались из обреченного комплекса, но ведь до шаттла еще нужно добежать…
— Я… я… Чуть с ума не сошла, — выпалила Рей, когда неповоротливый на вид летательный аппарат поднялся в воздух, а электронный мозг взял управление на себя. — Я места себе не находила… Черт! Если бы с тобой что-нибудь случилось… Я не знаю… Я даже не знаю… Что бы было со мной.
Девушка вымученно улыбалась, но ее помутневшие глаза были грустными-грустными. А еще у нее дрожали руки и голос… Дим смутился и не знал, куда себя девать. С одной стороны, это очень приятно, что небезразличный тебе человек так за тебя переживает, а с другой… Девушке ведь пришлось порядком поволноваться, пока она, наконец, не нашла своего приятеля. Причем, Рей понимала… Не могла не понимать… Что вполне может обнаружить, что Дим давным-давно погиб, а мертвых, как известно, не воскресишь…
— Ну что ты, что ты… — он неловко пытался успокоить Рей. — Со мной все в порядке, видишь? Жив, здоров, даже ходить могу… Ты сама-то выглядишь, как зомби, вылезший из могилы! Краше в эту самую могилу кладут! Это тебе нужно врачам показаться… Эй! Выше нос! Мы живы… Живы! Это главное.
— Наверное…
Рей посмотрела на него чуть ли не жалобно, как человек, потерявший опору под ногами и готовый схватиться за любую соломинку. Дим понял… Да это трудно было не заметить… Девушка очень доверяла ему и очень надеялась, что хоть он, хотя бы он… Не предаст ее. Дим, как над ним нависает неподъемный груз вины, похожий на легендарный Дамоклов меч… Ему было бы легче, если бы он мог рассказать девушке все, что угнетало его мысли, но он просто не имел права так с ней поступить… Нельзя… Категорически нельзя… Просто преступление рассказывать одной девушке о том, что пока она прорывалась через все мыслимые и немыслимые препятствия, чтобы выручить небезразличного ей юношу, тот вполне себе думал о другой.
Мишель… Она лишь тень из прошлого.
Мишель… Ее все равно не вернуть.
«Мишель… Отпусти… Отпусти меня…»
— Все хорошо, — сказал Дим так нежно, как только мог. — Все закончилось… И у нас еще целая уйма времени впереди…
Он ласково посмотрел на Рей. И нежность в его глазах была вполне искренней.
— Целая уйма времени… Для нас двоих.
Шаттл неторопливо скользил в воздухе, проносясь над бескрайними просторами острова Ивви. Прах, пепел, смерть и боль оставались где-то внизу, сдобренные тягостной тишиной, а юноша с девушкой улетали все дальше, оставляя позади ужасы прошедшего дня.
Впереди показался серебристый блеск океанских вод, а солнце, криво падающее на землю, уже не казалось таким равнодушным, как прежде… Подавленное настроение постепенно сменялось надеждой, Дим даже пытался шутить, а Рей смеялась над его шутками… Не то чтобы они совсем оправились от всего, что с ними произошло, тем более что вряд ли когда-нибудь смогут забыть кошмар иввианской войны… Но будущее не казалось таким мрачным — и этого было вполне достаточно.
И только одна мысль мясной мухой вьется вокруг Рей, мешая насладиться спокойствием и свободой. Отравляя своей горечью сладостные мечты и надежды, невольно возвращая мысли девушки к разговору в ночном Лесу и событиям, которые ему предшествовали…
Шаттл неумолимо удалялся от приговоренного исследовательского комплекса, а где-то на периферии сознания Рей звучал, повторяя раз за разом одни и те же слова, мерзенький голосок…