Где она должна была процветать рядом с ними.
Основываясь на комментариях Бриэль, она думает, что это наших рук дело, что мы хотели только его, а она была мусором, который мы выбросили. Следовательно, старший брат не смог справиться с разбитым сердцем младшей сестры.
— Почему я здесь? — Повторяю ее вопрос, и моя ухмылка медленно растет. — Я здесь, чтобы узнать больше о девушке, которую прятали.
Я вызвал неожиданный и неконтролируемый интерес, который заставляет ее сесть и запустить кончики пальцев в свои серебристые волосы.
О, да. Слишком просто.
Я расслабляюсь, положив руку на спинку сиденья.
— Так что ты скажешь, маленькая Бишоп, ты в деле? — Бриэль смотрит на меня с широко раскрытыми глазами, не то чтобы я мог их видеть, и самая дерзкая ухмылка появляется на её губах.
Бриэль
Я борюсь с этим, как могу, но это бесполезно, и мои щеки наполняются воздухом, а в следующую секунду из меня вырывается смех. Его уверенность пропадает так же быстро, как и появилась, и между бровями образуется тяжелая линия.
— Боже мой, ты серьезно. — Я облокачиваюсь на дверь. — Ты серьезно?
Он долго сидит совершенно неподвижно на своем сиденье, прежде чем, наконец, наклониться вперед в режиме полной замедленной съемки, ничего, кроме звука его рук, волочащихся по дешевой коже, заполняющей машину.
Такой опытный плейбой.
Он делает паузу, когда оказывается прямо перед моим лицом.
— Если так?
— Тогда я бы, наверное, сказала что-то вроде «я почти уверена, что ты думаешь, что я малышка, осторожно спящая ночью, которая не узнает волка, когда видит его, но я узнаю».
— Хорошо.
Его мгновенный и мрачный ответ удивляет и вызывает легкую дрожь, пробегающую вдоль основания моей шеи. Внезапно дверь за моей спиной открывается. Я с визгом отступаю, но меня прижимают к промежности. Я поднимаю глаза и вижу водителя, Мака, стоящего там.
Он хватает меня под руки и поднимает на ноги, когда Ройс вылезает, становясь передо мной в ту же секунду. Сейчас я зажата между двумя холмами мышц и пресса, те, что у меня сзади, сгибаются и крепкие, те, что спереди… плотные и подтянутые.
Круто, да. Ничего особенного.
Не идеальна и форма пистолета, который Мак, должно быть, заткнул за пояс. Мой пульс учащается, мое сознание обостряется, но здесь люди нередко носят такое с собой. Не то чтобы они откуда-то отсюда, но я полагаю, что это более чем распространено там, откуда они родом.
Интересно, как далеко вниз ведет татуировка на шее Ройса?
— Спроси, и я покажу тебе, — дразнит он с размеренной усмешкой. — Есть привычка озвучивать мысли вслух?
— Я действительно не знала об этом, пока, ты не сказал… сегодня.
— Продолжай в том же духе, это полезно для моего эго.
— Мм, — поддразниваю я, наклоняя голову. — Я чувствую, что твое эго действительно сыто.
Юмор в уголках его глаз, но ни одна другая часть его выражения не дает никаких признаков веселья.
Он перекатывает язык между своими губами:
— Дай мне свой телефон.
— Попроси вежливо.
Его рот образует твердую линию, но я думаю, что он пытается скрыть улыбку.
Может быть.
Я не уверена, потому что его взгляд, который он продолжает бросать на меня, все еще сердитый и раздраженный.
Я хмурюсь, когда мой телефон поднимается над моим плечом, Мак вытащил его из моей сумки. Ройс поворачивается ко мне, поэтому я ввожу пароль, и через несколько коротких секунд он вибрирует из кармана, который прижат к моему животу.
Его карман выше, чем мой таз.
По сравнению с ним я настоящий ребенок.
Я имею в виду, разница в росте может быть супер интересной, не так ли? Одна темная бровь приподнимается передо мной, и я вздрагиваю.
— Виновата. — Я должна была догадаться, что даже мои мысли не будут в безопасности с такими, как он.
Периферийным зрением, я ловлю флаг, развевающийся на утреннем бризе, и понимаю, что он привел меня в школу.
— Я опаздываю, — вспоминаю я.
Ройс сильнее прижимается ко мне своим телом, игнорируя меня, крепче зажимая меня между собой и своим соучастником. Я откидываю голову назад, чтобы лучше заглянуть в глаза печально известного плейбоя, который возвышается надо мной, такой сильный и уверенный. Он долго смотрит, прежде чем его взгляд перемешается, и Мак отпускает меня, мягкий стук закрывающейся двери автомобиля секундой позже.
Ройс подходит и шепчет:
— Ты умеешь хранить секреты?
— Я могла бы сказать, да, и ты никогда бы не узнал наверняка.
Он проводит языком по нижней губе, медленно кивая. Протянув руку за спину, он открывает переднюю пассажирскую дверь, проскальзывает внутрь и закрывается, высовывается из открытого окна, протягивая мне телефон, чтобы я его взяла. Я подхожу ближе, и как только мои пальцы обхватывают пластиковый футляр, его свободная рука протягивается, чтобы схватить мое запястье.
Мои глаза устремляются к нему.
— Будь умницей, — говорит он, медленно отпуская.
Я почти уверена, что он хочет какой-то реакции, поэтому я наклоняюсь, стараясь не переносить вес на ногу, и смотрю мимо него на его приятеля. Я отвечаю на его ранее заданный вопрос с широкой улыбкой:
— Между прочим, моя фамилия Бишоп.
Разворачиваюсь на своём единственном здоровом каблуке, ковыляя прочь, а смех Мака следует за мной, но когда я прохожу несколько футов дальше, ближе к входу, что-то побуждает меня остановиться и оглянуться. Я так и делаю, обнаруживая маленькую белую машину, все еще стоящую без дела в выкрашенной в красный цвет зоне "Парковка запрещена" прямо перед ступеньками двойных дверей школы.
Мак откинулся назад, вгрызаясь в бургер с телефоном в руке, в то время как Ройс остался точно таким, каким я его оставила, наполовину свесившись из окна, не сводя с меня глаз.
— Теперь ты можешь ехать! — Кричу я достаточно громко, чтобы он услышал.
— Ещё подожду. — Он наклоняет голову, барабаня длинными упругими пальцами по раме, татуировки на его предплечье меняются и оживают с каждым небольшим подергиванием его мышц.
Как будто боги понимают, что один из них среди нас, и его присутствие нужно усилить, солнце пробивается сквозь облака над головой, освещая его. Вспыхивает тяжелый блеск, обнажая намек на серебро, обвитое вокруг задней части его шеи, цепочка прячется близко к груди. Когда мой взгляд скользит ниже, выискивая форму под его футболкой, его ладонь ударяет по дверному косяку, возвращая мое внимание к его лицу.
— Давай, иди в класс Бриэль Бишоп, я буду рядом, когда ты выйдешь.
— Почему?
— Почему бы и нет?
Я смотрю на свой телефон и снова на него.
— Сейчас девять часов. Придётся ждать долго.
— Время есть.
— Правда? — Мысль о том, что он будет здесь весь день, вызывает беспокойство, забивающее мое горло. — Разве ты не должен быть в школе или что-то в этом роде, или ты бросил учебу? Или, может быть, поскольку ваша средняя школа названа в честь вашей семьи, вам вообще не нужно заниматься в школе Брейшо, и тебе скучно, поэтому ты развлекаешься в моей?
Да что со мной не так?!
Я знаю, на что способен этот хорошо упакованный, богатый Робин Гуд.
— Может быть. — Ройс облизывает губы, крутя матово-черную полоску на безымянном пальце правой руки. — И, может быть, всезнайка, тебе стоит развернуться, показать мне свою задницу еще раз, уходя в класс, если ты не хочешь, чтобы я весь день играл роль твоей тени.
Я могла бы покраснеть, если бы мысль о том, что он преследует меня повсюду, не вызывала у меня тошноты, потому что, черт возьми, нет! Это усложнит мою жизнь. В этой школе все считают меня странной и аутсайдером, которого они не принимают, и я позволяю им. Это работает отлично, заставляет их чувствовать себя сильнее, и мне не надо делиться своей историей. Добавьте этого парня в это уравнение, и всё сойдёт в канаву.