Медленно выхожу из машины, двигаюсь к ней и останавливаюсь на расстоянии вытянутой руки. Понимаю, что если сделаю еще хоть один шаг к ней, мне сорвет крышу. Протягиваю руку к ее лицу и провожу большим пальцем по ее губам, грубо размазывая помаду.
- Яр? - Делает шаг ко мне, врываясь в мое пространство, а зря. Запах ее тела растворяется во мне, и я больше не могу сдерживать себя. Резко толкаю на капот машины. Мария спотыкается на камнях и падает на колени. Слышу тихий стон боли. Но мне этого мало. Хватаю ее за волосы и снова кидаю на капот. Она даже не кричит, только немой вопрос в широко открытых глазах. Я отвечу, отвечу на каждый из них, только тогда когда ты ответишь мне за все. Одной рукой раздвигаю ей ноги и протискиваю свое тело между них. Тяну за волосы вниз, заламываю руки за спину и моя малышка, громко закричав, срывая голос до хрипоты, прогибается подо мной. Да, кричи, теперь ты будешь кричать только подо мной, но уже не от страсти. Боль. Вот что я тебе готов дать. Тебе не нужна была моя любовь, так наслаждайся теперь тем, что ты заслуживаешь. Я уничтожу тебя, сотру в пыль, но сначала я покажу тебе, что только я могу тебя иметь, только подо мной ты будешь кричать. Упирается в меня руками, кричит, извивается, но я уже не слышу ее. Резко срываю с нее белье и жадно вторгаюсь в такую знакомую плоть. Я даже сейчас хочу ее, до боли, яростно, срываясь на дикий рык. Я не видел, даже не почувствовал, как Мария, сорвав голос в диком крике, обмякла в моих руках, потеряв сознание, как по ее ногам тонкой струйкой текла кровь, окрашивая алыми каплями землю под моими ногами. Не видел, как появился Сергей, и что-то кричал, отдирая меня от моей малышки. Последним моим воспоминанием был кулак Сереги перед глазами, и полная темнота.
Глава1 18
Ритмичный, не прекращающий писк разъедает мой мозг, отдаваясь в нем тупой пульсирующей болью. Веки будто налиты свинцом, и мне стоит больших усилий приподнять их. Со второй попытки мне это все-таки удается, и я пытаюсь оглядеться по сторонам. Идеально белый потолок, стены, все просто кричит о стерильной чистоте. Взгляд останавливается на аппарате, издающем этот противный звук. Изломанная кривая, едва двигаясь под этот противный звук, медленно ползет в сторону. Осознание реальности бурей врывается в мой мозг. Я в больнице. Множество трубок тянется к моим рукам, лицу, опутывая нескончаемой нитью паутины, а в нос тут же ударяет противный запах лекарств, оседая горечью во рту и вызывает едва ощутимую тошноту. Мне тяжело дышать. Легким не хватает воздуха, и мозг в одну секунду сжимают щупальца нарастающей паники. Руки непроизвольно тянутся к лицу в попытке вырвать все лишнее, давая возможность кислороду проникнуть глубже. Хотя бы глоток. Пытаюсь подняться, но тут же меня останавливает крепкая мужская рука.
- Не надо двигаться. Я позову врача.
Сергей. Что он тут делает? И почему я здесь?
Меня резко пронзают воспоминания, от которых становится плохо, тошнота ритмичными толчками поднимается по пищеводу медленно к моему горлу. Картинки произошедшего, словно кадры кинопленки мелькают в мозгу сменяя одна другую. Я вспоминаю все. Все что произошло. Мои слезы, мольбы, нечеловеческий крик, вырывающийся из моего рта и даже ту адскую боль внизу живота, которой закончила моя пытка, погружая меня в пустоту. Я хотела спросить, задать кучу вопросов, кипящих в моей голове, но все что смогла произнести это тихий, надрывный, нечеловеческий хрип.
- Тшшш, потерпи еще чуть-чуть. Врач уже идет.
В ту же секунду резко распахнулись двери больничной палаты, и появился высокий пожилой мужчина в белом халате.
- Она пыталась говорить, но только хрипит. Это нормально? – спросил Сергей, переводя взгляд на врача.
- Надеюсь, что просто сорваны голосовые связки, сейчас разберемся. – Доктор наклонился ко мне, посветил поочередно в глаза фонариком. Он вытянул из меня все лишние трубки, ласково поглаживая по руке, словно маленького ребенка. Затем удовлетворенно кивнул, делая пометки в истории болезни, и, наконец, обратился ко мне. – Мария Владимировна, вы помните, что произошло. – Я неуверенно кивнула, переводя взгляд с врача на Сергея. – Хотите заявить о насилии? – я отрицательно покачала головой. Это не насилие, это какое-то недоразумение. Страшный сон, и сейчас я проснусь. Мне нужно только немного постараться и я вырвусь из этого безумия. Крепче зажмурю глаза, и Ярослав крепко обнимет меня, будет качать на руках, медленно собирая поцелуями мои слезы. Я даже не заметила как из уголков моих глаз, набирая темп, одна за другой, катится слеза.