На лице человека вновь расплылась улыбка.
— В нашем мире живет уже довольно много пони, — решил он сразу предупредить Лиру, — так что ничему не удивляйся. Принцесса отправляла к нам не раз и не два и тебя, и много кого еще.
— Правда? — удивилась Лира, — То-то я думала, что это там по берегам такая утоптанная земля! Зд?рово, я уж было испугалась, что буду одна такая.
«Да, «Хасбро» придумали гениальный ход с этим озером, — подумал Вик, — В подсознании поняш же наверняка записаны логические цепочки на любые подобные случаи и нестыковки».
— Закрой глазки, я тебе голову помою, — произнес он вслух, и пони послушно опустила веки.
Когда Виктор намылил гриву и места за ушами, Лира улыбнулась и сказала:
— А можешь тут подольше помыть? Очень приятно…
— Конечно.
Действительно, мыть поняшу, зарываться пальцами в шелковистые шерсть и гриву, почесывать за ушками оказалось огромным удовольствием. В сто раз лучше, чем, к примеру, собаку гладить или кошку.
Когда Виктор подошел к рогу, Лира вдруг ахнула. В ванной на пару секунд появился еще один источник света — рог единорожки.
— Ой, — сказала она, не открывая глаз и снова краснея, — не надо… там меня трогать.
Рог почти сразу погас, а пони нервно переступила на месте.
Вик запоздало вспомнил соответствующий раздел инструкции. Местечко у самого основания рога являлось сверхчувствительной зоной наряду с другими, и человек, забывшись, дотронулся до него.
Конечно, все синтеты были живыми существами во всех смыслах этого слова.
Тем не менее, никто в «Хасбро» не хотел разгребать иски о домогательствах со стороны маленьких цветных лошадок, и во все поведенческие программы был вписан особый скрипт.
Если хозяин проявлял определенный интерес к синтету, и дело доходило до чего-то серьезного, у искусственного существа могло проявиться ответное влечение к человеку. До того момента — даже если будет испытывать естественные желания, то к сородичам, а не людям.
Случаи же изнасилования синтетов людьми всегда были непредсказуемы, и все производители снимали с себя ответственность за последствия. Поведенческая программа могла сбиться, скрипт мог сработать с прямо противоположным эффектом, случались даже случаи побега или агрессии синтета.
Все производители писали инструкции на этот счет, и «Хасбро» не были исключением. Потому что определенный интерес отдельных людей мог распространиться на что угодно.
Но так называемый «стоп-скрипт» присутствовал в поведенческих программах всех синтетов, за исключением изначально предназначенных для соответствующей деятельности, вроде неко-рабынь или принцессы Молестии.
— Прости, — сказал задумавшийся было Виктор, — это случайно.
— Н-ничего, — ответила пони, переступив на месте, — когда будешь смывать пену, сделай воду попрохладнее, пожалуйста.
— Не вопрос.
Вскоре Лира была отмыта дочиста, вытерта огромным полотенцем и высушена феном. Гриву и хвост она расчесала сама, и Вик только подивился, как искусно работал рог, в телекинетическом поле которого порхала щетка для волос.
Рог единорогов был просто произведением искусства биотехнологии. Мог генерировать слабенькое силовое поле, выдаваемое за телекинез, делать свет и еще какие-то незначительные фокусы. У пегасов в крыльях стояли антигравитаторы с резонаторами в виде перьев. У аликорнов было и то, и другое.
Невозможность же сложной магии для «попаданцев» объяснялась инструкцией просто: в мире людей магии очень-очень мало.
— Хочешь одеться? — спросил Виктор.
Чистая и расчесанная пони выглядела блестяще. И одновременно — трогательно. Особенно когда так по-девичьи крутилась перед зеркалом.
— Одеться?
— Да. Я приготовил для тебя кое-что.
К каждой пони всегда шел набор необходимых вещей. Одежда тоже входила в него. У Лиры была белая туника, и какое-то выходное платье.
А еще четыре длинных носочка. Белых, с полосками в цвет шерстки.
Единорожка спросила:
— А зачем? Мы идем куда-то?
— Не совсем. Понимаешь, в нашем мире без одежды ходят только неразумные животные. А разумным существам принято одеваться.
— Поняла, — заулыбалась поняша, — а ничего, что я… ну…
Она замялась.
— Голая? — подсказал Виктор.
— Да!
Человек почувствовал, как на сердце теплеет при взгляде огромных глаз.