Законного правителя убили, а к власти пришёл лидер заговорщиков, по имени Дилдоджон. Он быстро поделил, большую часть национального богатства, между своими единомышленниками. Всех протестующих расстреливал карательными отрядами, а более-менее активных партизан, пытавшихся дать отпор, давил танками.
Когда испуганный народ, уже не мог сопротивляться, последовали различные реформы, которые удлиняли рабочий день до двенадцати часов, рабочая неделя стала шестидневной. Дилдоджон прикрывал эти реформы пользой для народа. Якобы ослабленная военным переворотом страна, должна поскорее встать на ноги, а для этого, надо больше работать, на благо родины. Постепенно, бесплатная медицина и образование, начали обрастать платными услугами. Дилдоджон говорил, что медицину и образование нужно развивать, а в бюджете средств не хватает. С теми, кто, задавал вопросы, почему с приходом платной медицины и образования, их качество не только не растёт, а падает, начинали происходить несчастные случаи. В стране началась инфляция и безработица. Часть заводов закрывалась и продавалась на металлолом за рубеж. В освобождённых от станков, огромных бывших заводских помещениях, открывались торговые центры, офисные здания и молельные дома.
Дилдоджон и его приспешники, упивались новообретённым богатством и властью. Но время шло, а вместо уважения и почитания, среди народа, Дилдоджон, то и дело, ловил взгляды презрения и ненависти. У него начинали развиваться параноидальные наклонности и депрессия. Отчего он начал злоупотреблять алкоголем, творить всякую позорную дичь и в итоге, подох, успев передать власть по наследству, своему сыну, по имени Кумоджан.
Кумоджан был более расчётлив и не впадал в праздные зависимости, как его отец. Народ, даже начал надеяться, что наконец-то настанет стабильность и Кумоджан, возможно наведёт порядок и приструнит распоясавшуюся элиту, как он и обещал.
И несмотря на то, что Кумоджан, восстановил часть заводов, они по-прежнему находились в руках правящей верхушки, которая всасывала в себя основную прибыль, и кидала оставшиеся крохи в руки простых работяг.
В народе вновь начало расти недовольство. Кумоджан это чувствовал, несмотря на то, что окружение внушало ему, что он пользуется всецело поддержкой народа. Он понимал, что ненависть и презрение народа начинает расти до такого уровня, какой уровень ненависти был к его отцу.
Это не давало покоя Кумоджану. Он там и тут, натыкался на свои карикатуры и мемы. Кое-где доходили обидные анекдоты с участием тирана. Кумоджан тоже стал плохо спать. Ему везде стали мерещиться заговоры среди народа.
Но вместо каких-либо послаблений и благ для народа, Кумоджан, решил ещё больше «закрутить гайки» в котле народного гнева. Он запретил рабочим участвовать в митингах и демонстрациях, под предлогом защиты от терактов и эпидемий заячьего гриппа, который свирепствовал, только в непривитых странах по соседству.
В тех больницах, что ещё не были закрыты, постоянно увольнялись специалисты, а на их место нанимались различные знахари и шаманы, под предлогом развития нетрадиционной забытой медицины, которой лечились ещё предки.
Финансирование науки резко сократилось. Учёных, всё чаще стали арестовывать по надуманным обвинениям в госизмене.
Зато, Кумоджан, всячески поддерживал радикальных религиозных фанатиков и культистов. Особенно он был лоялен культу Тентакла, который был развит в отсталых варварских странах поблизости. В стране, закрывались больницы и школы, но активно строились храмы и алтари Тентакла. Тентакл представлял собой огромное морское божество, с множеством щупалец, клешней, с головой наполовину рыбьей, наполовину человечьей. Адепты этого культа, заставляли своих женщин, носить на голове шапочку из фольги, а мужчины, должны были сбривать себе брови. Также культистам, бога Тентакла, запрещалось есть рыбу и прочие морепродукты, так как считалось, что рыба – это родственники Тентакла. Особенно не везло их детям, так как культ тентакла запрещал делать прививки.
Поначалу культистов было немного, и они вели себя мирно. Но как только, Кумоджан открыл границы для культистов из других стран, то они стали вести себя более агрессивно по отношению к адекватному люду. Они требовали, чтобы некультисты тоже надевали на своих женщин шапочки из фольги, и требовали запретить продажу рыбы в продуктовых. Нередко они нападали на обычных граждан, если считали, что те своим видом или действиями оскорбили культистов. В этом им потворствовала местная полиция и суды, которые и без того, всячески терроризировали простых гражданских, за каждый чих и малейшую провинность.