— Я буду патрулировать террасы, просто чтобы убедиться, что всё хорошо. Кричите, если заметите что-то странное.
— Ты, вероятно, узнаешь об этом раньше, чем я, — Торин кивнул на прощание, успокоенный тем, что Двалин будет присматривать за всем.
Торин зашагал в сторону работающего Бильбо, бессмысленно кивая в ответ на приветствия и поклоны. Ему всегда нравилось общаться с теми, кто нашёл убежище под сводами Эребора, но сейчас только один конкретный хоббит занимал все его мысли. Поэтому быстро прошмыгнув сквозь толпу Торин нерешительно замер позади Бильбо, который с упоением кромсал на куски старый деревянный сундук, время от времени останавливаясь и смахивая набежавший пот с лица.
Торин и не заметил, когда Бильбо стал таким сильным. Не телом, а характером. Как будто какое-то преобразование, которое началось в момент, когда хоббит покинул Шир, закончилось именно сейчас, когда Бильбо стоял по колени в грязи Эребора, в сотнях милях от места, которое он мог бы назвать домом. Ушло то робкое существо, которое переживало о фарфоре своей матушки и вычурных салфетках. На его смену пришёл то, кто имел полное право и силу отдавать приказы гномам и людям в Одинокой Горе.
— Балин знает, что ты здесь? — спросил Бильбо, не поворачивая головы.
Торин оторопело моргнул несколько раз, стараясь не краснеть. У Бильбо были на удивление чуткие уши.
— Я сбежал от него, пока он отвернулся, чтобы найти для меня ещё несколько десятков бумажек, которые нужно подписать? — полу спросил, полу ответил Торин, встречаясь взглядом с теплотой карих глаз Бильбо, когда хоббит повернулся к нему лицом. — Ты собираешься выдать меня?
Глаза Бильбо заискрились от еле сдерживаемого озорства, и хоббит растянул губы в улыбке.
— Что я получу взамен своего молчания? — спросил Бильбо, склонив голову на бок, наверняка пытаясь скрыть румянец за волосами.
Бильбо и раньше флиртовал с ним, но только в последние дни это превратилось в нечто большее, на что Торин мог с радостью ответить. Гном приблизился к Бильбо, разделяя одно дыхание на двоих, и еле слышно прошептал, как бы невзначай заправляя ухаживающую бусинку за ухо хоббита:
— А чего ты хочешь?
Торин не смог сдержать улыбки, когда Бильбо тяжело сглотнул и его взгляд замер на губах гнома на несколько длинных мгновений. Хоббит и не пытался скрыть того, чего он желал, и Торин держался из последних сил, чтобы не набросится на него тут же, при всех этих людях и гномах, показывая, кому принадлежит Бильбо Бэггинс из Шира.
— Помоги мне с этим, — наконец справился с собой хоббит, указывая на сундук позади себя. Его голос был хриплым, а румянец уже окрасил острые ушки. Торин не смог сдержать ухмылки, чувствуя, как всё внутри сводит от наслаждения, а кончики пальцев покалывает от желания притянуть к себе это прекрасное существо и спрятать от чужих глаз. Но он не мог себе этого позволить.
Хотя в некоторых мелочах можно было себе и не отказывать.
— И это всё?
Бильбо вскинул голову, уверенно встречаясь взглядом с полностью потемневшими глазами Торина.
— На данный момент — да.
Торин фыркнул, едва сдерживая смех и прикоснулся кончиками пальцев к ладони Бильбо, в которой тот держал лом, забирая инструмент и приседая на корточки возле сундука. Дерево было настолько мягким, что гном мог буквально вырывать заклёпки голыми руками, и спустя несколько мгновений беспрерывной работы, Торин, наконец, понял что, а главное с чем он делает.
Гном в шоке отдёрнул руку от сундука, когда признание больно ударило в грудь, вышибая весь воздух. На крышке наполовину съеденной червями всё ещё виднелся знак королевского рода Дурина, рядом с которым виднелся герб поменьше, изображение которого сейчас было ни сыскать нигде. Потому что все гобелены и мебель, на которых он располагался, сгорели в огне Смауга, а последний меч, на рукоятке которого были вытесненные скрещенные топоры на фоне далёких гор, покоился в гробнице Железных Холмов, ожидая, как и его владелец, возвращения в Эребор.*
— Д-и-и-и-и-и-и-и… Ай! Больно вообще-то.
— Прости, просто твоё завывание действует мне на нервы. Лада, выкидываем этот сундук, и, пожалуй, ещё и шкаф. Кроме того, прикажи Корри и Торри соткать новые: гобелены эти уж совсем выцвели. Что это за ковёр? С какой пещеры орков ты его притащил? Немедленно убрать. Хм… тогда гардины не будут подходить под новые стулья. Значит, снимаем и их.
— Как прикажете, Ваше Высочество.
— Дис, подожди, меня вполне устраивает моя комната…
— Ваше Высочество, принц Торин, Ваше Высочество, принц Фрерин, Её Высочество, принцесса Дис, приказала Вам покинуть комнату. Когда можно будет войти обратно, Вам сообщат.
— Что? В каком смысле…
— Пойдём отсюда, Фрерин. Не нарывайся на неприятности.
— Торин, это моя комната и она меня вполне устраивает. В конце концов, кто тут принц? Она или я?
— Скажи это ей в лицо, а не шепчи мне на ухо.
— Я похож на самоубийцу?
— С тобой все в порядке? — спросил Бильбо, отрываясь от своей работы. Жгучее ничем неприкрытое желание сменилось обеспокоенностью и крепкой хваткой на плече.
Спроси Торина об этом кто-то другой, а не Бильбо, он бы, скорее всего, улыбнулся и сказал, что с ним всё хорошо.
Но это же был Бильбо.
— Это принадлежало моему брату. Сундук стоял у его кровати лет десять, но он ничего в нём не хранил, только закидывал ноги, когда ложился спать. В один прекрасный день у Дис просто не хватило терпения, и она приказала вытащить сундук из его покоев. Это был чей-то подарок, какого-то высокопоставленного лорда, кажется на его день рождения.
Бильбо снова вернулся к работе, ковыряясь возле ржавого гвоздя, но, так и не решаясь его вырвать.
— Я не знал, что у тебя был брат.
Торин несколько раз дёрнул за петлю, прежде чем та оторвалась с громким неприятным звуком.
— Его звали Фрерин. Он был моложе меня и старше Дис. Он погиб в бою.
Прикосновение руки к щеке заставило Торина оторваться от своей работы и встретиться взглядом с карими глазами Бильбо в которых плескались ничем неприкрытая вина и сожаление.
— Прости меня.
— Это случилось давно. Очень давно, — Торин протянул руку и на мгновение сжал ладонь Бильбо, прежде чем вернуться к работе. — Больше века уже прошло.
Бильбо молча кивнул в ответ. Спустя несколько мгновений он задал неуверенный вопрос, не отрывая своего взгляда от усердно работающего Торина:
— Каким он был?
— Молодым, — Торин тяжело вздохнул, откинул лом в сторону, и перевёл взгляд на каменный свод над своей головой. — Слишком молодым, чтобы сражаться в битве, и, конечно, слишком молодым, чтобы в ней погибнуть, — он замолчал, чувствуя, как горло сдавливает от гнева. Даже спустя десятилетия груз вины все ещё сидел внутри него. Однако это было не то, что хотел знать Бильбо о Фрерине, и уж точно не то, что Торин хотел рассказать о своём брате. — Фили его полная копия. Та же самая линия челюсти, цвет волос, форма носа… Хотя по характеру он больше походил бы на Кили. Отчасти потому, что Фрерин едва перешагнул порог совершеннолетия, а отчасти от того, что он всегда был более беззаботным, чем я. Он любил веселиться и брал от жизни всё, что только мог.
Бильбо оторвался от своей работы и прижался к плечу Торина, вслушиваясь в тихий голос гнома.
— Хотел бы я встретиться с ним, — Торин громко и заливисто рассмеялся, чувствуя странную дрожь во всём теле. — Что смешного? — удивлённо спросил Бильбо.
— Он бы тебе понравился. Возможно, даже слишком.
Воспоминания были похожи на яркий солнечный свет, впервые видимый после долгой и затяжной зимы. Торин улыбнулся.
Фрерин.
Махал, он был дерзким, нетерпеливым и прямолинейным, но вместе с тем очаровательным и пленительным той самой красотой, которая может приносить неприятности.
— Торин, подойди, познакомься со своим братом.
…
— Торин, как это читается? Зачем мне вообще нужно это знать? Почему Балин заставляет меня это учить? Давай лучше позанимаемся на мечах?