Торин пожал плечами.
— Это возможно. Вдоль маршрута расположены люки для выхода на поверхность, в случаи какой-то непредвиденной ситуации. Я поговорю с Двалином и строителями, посмотрим, что можно придумать. Хотя я слышал, что Бильбо уже обсуждал этот вопрос с Глоином, и у них возникло парочка дельных идей.
— А что насчёт хоббита?
Торин сощурил глаза и уставился на Барда, пытаясь понять с какой целью, был задан вопрос.
— А что насчёт него?
— Возможно, ему не стоит уходить в столь неспокойное время?
На одно ужасающее мгновение Торин подумал, что Бильбо принял решение. Он всё-таки вернется в Шир и оставит Торина. И гному потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что Бард искренне переживает за Бильбо, и в его словах нет никакого двойного подтекста.
— Я не сомневаюсь, что волшебник сделает всё, что стукнет в его седую голову, независимо от того, какой враг сидит у нашего порога. Уйдёт ли Бильбо с ним — это ещё предстоит решить. Этот вопрос я буду обсуждать лично с мастером Бэггинсом и только с ним. А пока поговори с Двалином. Я уже распорядился. Твоим людям выдадут оружие и доспехи, и теперь, когда в Горе стало больше опытных стражников — начнутся тренировки.
Бард склонил голову в благодарности и оставил Торина в одиночестве. Гнома снова закрутило в водовороте обязанностей, из которых самой большой проблемой было письмо Трандуилу. Это был сложный и кропотливый процесс, с добрым десятком исписанных листов и потраченных нервов и к тому времени, когда Торин оказался на Вороньей Высоте, солнце уже садилось за горизонт.
На грубом языке своего народа он приказал воронам следовать в Сумеречный лес разными путями, чтобы хоть один из них смог добраться до места своего назначения. Торин смотрел, как они улетают, превращаясь в далёкие, едва видимые точки на кромке горизонта, прежде чем полностью исчезнуть в лучах заходящего солнца.
Торин тяжело вздохнул. Ему хотелось что-то делать, действовать и, наконец, получить хоть какой-то результат. Но в этом не было никакого смысла. Он не мог доводить собственный народ, Барда и своих советников до истощения, просто из-за того, что он не знал, что нужно делать. Торин не мог больше ничего сделать при всём своём желании.
— Ваше Высочество, Его Величество отказался от ужина и снова спустился в сокровищницу.
— Заприте его там. Пускай сдохнет от голода.
— Ваше Высочество прошу Вас, будьте осторожны в подобных высказываниях! Если Вас услышат не те уши…
— Хватит. Оставьте меня.
— Ваше Высочество…
— Идём, Гамил. Ты слышал приказ нашего принца.
— Фарин…
— Идём.
…
— Отец.
— Я ненавижу это чувство, Торин. Чувство собственного бессилия. Он мой отец, и не будь он моим королём — я бы не мешкал ни секунды. Видит Махал, он не всегда был таким. Он был тем, кто вёл сотни гномов за собой на верную смерть. И за ним шли, сын. Прекрасно зная, каковым будет исход. Треклятое золото свело его с ума.
— Ты наш кронпринц. И если ты не можешь этого сделать, то позволь сделать это мне.
— Нет, Торин. Мы не можем настолько опозорить наш род. При том же, какая вероятность того, что безумие не перейдёт на меня? Кроме того, мы не можем позволить, чтобы слухи просочились за стены Эребора. Совет следит за всеми нами. Решено. С этой минуты, ты берешь на себя обязанности кронпринца, а я обязанности короля. Не думаю, что отец заметит, если ему перестанут приносить бумаги на подпись. Мне жаль, сын, но детство закончилось, пора взрослеть. Фарин! Увеличить личную охрану принца Торина вдвое!
Торин тряхнул головой, прогоняя некстати вылезшие воспоминания. Они с отцом пошли на многое, чтобы скрыть то, насколько низко пал король Трор и что его не волнует ничего, кроме блестящих монет и драгоценных камней.
— Остаться здесь, — приказал Торин, наблюдая за тем, как солдаты занимают свои посты и только после этого, гном толкнул дверь, ведущую в его комнату.
Тёплый воздух, наполненный кардамоном, лавандой и еле заметной ноткой сосны, сразу же окружил Торина, мигом даря спокойствие. А вид Бильбо, копошащегося возле камина, наполнил тело дрожью.
— Долгий день? — спросил Бильбо, разворачиваясь в сторону Торина. Он приблизился в несколько неспешных шагов и провёл рукой по щеке гнома, на раз считывая все мысли и переживания. — Давай, снимай пальто, пока ты не потерял сознание прямо тут.
Торин фыркнул, беспрекословно следуя словам Бильбо.
— Сколько ты уже знаешь? — спросил гном, зная, с какой скоростью распространяются слухи. — Я расскажу тебе всё, но…
— Но это был долгий день, и ты бы предпочёл отдохнуть и не думать о проблемах Горы, час или два, — Бильбо улыбнулся и кивнул в сторону ужина. — Я знаю достаточно, чтобы понять, что это может подождать. Идём. Тебе нужно поесть.
Мгновение спустя Бильбо сунул миску в одну руку Торина, в вилку в другую, и у гнома не осталось никакого другого выбора, кроме как сесть в кресло и начать есть, под тихий рассказ хоббита о том, как прошёл его день.
Закончив с ужином, Торин встал и утянул Бильбо в объятья, под которыми ни было, ни намёка на большее. Одно лишь присутствие хоббита дарило гному то спокойствие, в котором он так нуждался, и приводило мысли в порядок.
Торин зарылся носом в золотые кудри Бильбо и с наслаждением вздохнул родной запах.
— Спасибо.
В ответ Бильбо только покрепче сжал Торина в объятьях и утянул того в мягкий поцелуй.
Впереди было много неясностей, но одно Торин знал наверняка. Что бы ни случилось, будь то шпион, осада, война или ещё один дракон, он сделает всё от себя зависящее, чтобы Бильбо был в безопасности.
***
Комментарий к 24 глава. Жульничество
Ребятки, я выдохлась. Когда вернусь не знаю, сколько глав притащу с собой, тоже не знаю.
========== 25 глава. Мираж ==========
***
Десятки голосов слились воедино, заполняя своей силой маленькое пространство комнаты, в которой собрался Совет. Бильбо устало вздохнул, пытаясь обуздать внутри себя желание уйти или на крайний случай — заткнуть уши ладонями.
Пустые, ничего не значащие разговоры, обрывки сплетен и непристойные шутки — всё это меркло на фоне той атмосферы, что царила в Горе с момента отбытия Даина. Всю последнюю неделю Эребор готовился к грядущей буре, в которой их противником была отнюдь не погода.
Стражники начали обыскивать комнаты, которые не трогали столетиями, пытаясь найти хоть что-то и пролить свет на тени царящие в Горе. Ори, вместе со своими помощниками, следили за каждым их шагом, дополняя и исправляя старые карты. Бомбур, Бифур и Глоин сосредоточили всё своё внимание на укреплении защиты Эребора, и Гора наполнилась звуками молотов. Фили и Кили без малейших вопросов закатили рукава по локоть и работали наравне с остальными гномами.
Тауриэль и Дори следили за припасами, оружием и доспехами, ведя строгий учёт всего, что у них было. В свою очередь Бомбур и его армия поваров пытались накормить всех и вся, а Двалин тренировал людей и ни на шаг не отходил от Торина. Нори, казалось, был одновременно везде и нигде, собирая информацию и прислушиваясь к чужим разговорам.
И, конечно же, был Балин, который и собрал их всех в одном месте, настаивая на том, что встреча не терпит отлагательств. Старый гном поднялся на ноги и, дождавшись, когда в комнате наступит тишина, заговорил:
— Ваше Величество, уважаемые члены Совета, вот причина, по которой я собрал вас всех сегодня здесь. Эти письма были найдены несколько часов назад.
Балин протянул увесистую стопку исписанных бумаг Торину. На удивление она не была хрупкой и старой, как большинство из того, что осталось в Эреборе.
— О чём в них говориться? — спросил Бильбо, переводя взгляд с Торина на Балина и обратно.
— Это полнейший бред. Просто набор рун и цифр.
Нори шагнул вперёд откуда-то справа и передал Торину ещё один, наполовину исписанный лист.
— Вот почему мы не сразу принесли это Вам, Ваше Величество. Может быть я и вор, но всё же кое-что в шифрах смыслю, — Нори криво усмехнулся. — Кроме этого, женщина, Махал тому свидетель — она невыносима, научила меня шифру, который используют в Железных Холмах.