— Зачем ему это делать? — спросил Брандар, качая головой. — Пока он не нашёл эти бумаги, у него не было никакой другой возможности, чтобы узнать, что ты заинтересован в Эреборе. Сомневаюсь, что он хочет оспорить твоё право на трон в Рольносте.
— Его безумие…
— Какое безумие? — взревел Брандар. Его возглас эхом прокатился долиной, и только когда снова наступила тишина, Торин услышал звук, которого ждал всё это время.
Гномий рог пел в едином непрерывном крике.
Эльфы не нашли Бильбо.
Торин пошатнулся, чувствуя как отчаяние, жгучее и столь ему ненавистное затапливает сознание, вытравливая из разума все здравые мысли.
Убить их всех. Перерезать глотки Фрару, Брандару и всем, кто будет стоять у него на пути, пока Бильбо снова не окажется в его объятьях. Да. Схватиться за меч, и снести Фрару голову одним точным ударом…
— Из ненависти способна родится только ненависть, Торин. Здравый и хладный ум — вот то, чем правит мудрый король. Помни, в один прекрасный день за твоей спиной окажутся тысячи жизней, судьбы которых будут зависеть от твоего малейшего вздоха.
Рука, знакомая Торину с самого детства, легла на плечо поверх доспехов, прогоняя мрачные тени, что уже готовы были утащить разум гнома в вечный мир тьмы, сотканный из ненависти и злобы. Именно Балин был той молчаливой поддержкой и хладным умом, в которых сейчас так нуждался Король-под-Горой. Мрачный Двалин стоял с другой стороны, напоминая Торину о том, что он не одинок в своей боли.
— Что это? — Фрар распахнул свои огромные, безумные глаза и обернулся на восток, всматриваясь в линию горизонта. — Армия? Я знал, что твои сказки просто-напросто трюк, чтобы отвлечь нас!
— Нет никакой армии, — прошептал Торин, и только рука Балина на плече не дала ему упасть. — Это было сообщение от наших разведчиков. Они искали в твоём лагере того, за кем я ухаживаю.
— Они никого не смогут найти, потому что некого искать, — прошипел Фрар. — Брандар, вот подтверждение того, что линия Дурина проклята! Безумие завладело разумом каждого в Одинокой Горе! Этот гном пришёл сюда с обвинениями и бумажками, которые мог написать кто угодно! Ты и вправду поверишь его россказням?
Ветер подхватил возглас Фрара, разнося эхо на мили вокруг. Пони недовольно передёрнули ушами, на секунду оторвавшись от пожелтевшей травы под своими ногами; звёзды Дурина мягко переливались в лучах восходящего солнца, мерцая на тёмно-синем полотне, словно драгоценные камни; вышколенные годами воины молча стояли ожидания решение своего короля.
— Кто-то приближается, — пробормотал Нори на ухо Торина. — По западной стороне. Видите?
Торин повернул голову, пытаясь хоть что-то рассмотреть в лучах восходящего солнца, пока не увидел маленькое чёрное пятнышко, которое быстро увеличивалось в размерах.
— Ты уверен, что лошадь может так быстро передвигаться?
— Если её наездник эльф? Запросто. Кто-то очень спешит, чтобы сообщить нам новости.
Одного, мимолётно брошенного взгляда в подзорную трубу, подсунутую Балином, хватило Торину, чтобы знать, кто мчится к ним сквозь пустошь.
Он бы не спутал эти рыжие волосы ни с одними другими.
— Король Брандар, приближается один из моих разведчиков. Эльфийка. Она не несёт угрозы.
— Эльф? — с отвращением прошипел Фрар и покачал головой. — Они лжецы и воры! Чтобы гном добровольно приветствовал такое чудовище в своих залах? Это позор для всего рода Дурина!
Торин шагнул вперед, все же не сдержавшись и обхватив рукоять Оркриста ладонью. К его огромному удовлетворению Фрар вздрогнул и отступил на несколько шагов назад, поближе к своим стражникам.
— Ты говоришь не за всех, Фрар. Времена меняются, и чтобы королевство росло и процветало, король тоже должен изменится. Госпожа Тауриэль доказала свою преданность Эребору и линии Дурина. Я не потерплю, чтобы кто-то высказывался в таком тоне о части моей семьи.
Фрар пораженно открыл рот, словно не веря в то, что сказал Торин, и уставился на Брандара в поиске поддержки. Тем не менее, король Чёрновласов никак не отреагировал на заявление Торина. Он лишь молча приподнял одну бровь в удивлении и перевёл свой взгляд на приближающуюся эльфийку.
Спустя несколько длинных мгновений Тауриэль грациозно спрыгнула со своей лошади и сразу же упала перед Торином на одно колено, выражая свою преданность.
— Встань, Тауриэль. Тебе не нужно кланяться мне.
Если эльфийка и удивилась словам Торина, то никак этого не выказала. Она лишь молча кивнула с благодарностью, прежде чем выпрямиться и заговорить.
— Мои Лорды, хотя я и не нашла Мастера Бэггинса, но обнаружила доказательства того, что он пребывал в плену, — она достала из-за спины кусок разрезанной верёвки. — На краю лагеря установлена палатка. Она полностью пустая, и в этом нет ничего примечательного, если не брать во внимание то, что верёвка лежала у центральной опоры, а рядом стояло несколько ящиков, один из которых был открыт. Вот, что оказалось внутри, — она сунула руку в карман, вытаскивая длинное тёмное перо.
— Многие из наших воронов, так и не добрались до места своего назначения, — Торин встретился взглядом с Брандаром. — Мы решили, что их схватили или убили.
— Это… это ничего не доказывает! Кусок верёвки и перо, которые эта эльфийка могла взять где угодно!
— Я была бы рада показать вам палатку, мои лорды, — с поклоном сказала Тауриэль, сохраняя бесстрастное выражение лица, даже когда Фрар впился в неё взглядом и прорычал:
— Хочешь загнать нас в ловушку? Вот зачем ты здесь? Ты и вправду думаешь, что кто-то из нас поверит словам какой-то травоядной?
— Довольно! — рявкнул Брандар. — Ты стыдишь самого себя, Фрар. Король Торин говорит о чести и верности госпожи Тауриэль. Ты должен уважать его и всех тех, кто следует за ним, — он отвернулся от Фрара и кивнул Тауриэль. — Вы нашли что-нибудь ещё?
Эльфийка замолчала, словно не хотела говорить горестную правду, прежде чем встретиться взглядом с Торином и уверенно продолжить:
— Земля в палатке перерыта, как будто шла борьба. Я нашла кровь, как на земле, так и верёвках, — она указала на маленькое бурое пятнышко, прежде чем спрятать его под своими руками, как будто бы не хотела, чтобы Торин смотрел на него. — Кроме того, я нашла это.
Тауриэль вытащила что-то из нагрудного кармана, и через секунду Торин поражённо выдохнул, чувствуя, как последние силы покидают его. Бусинка из чистейшего мифрила мягко переливалась в утреннем свете, переливаясь сапфирами и изумрудами к которым где-не-где прилипла грязь. Но Торин всё равно узнал сокровище. То, что он сам лично вплетал в волосы Бильбо.
Ухаживающая бусинка.
— Достаточно ли этого доказательства для Вас? — спросил Торин у Брандара, дрожащими руками забирая у Тауриэль бусинку. — Эта бусинка была в волосах мастера Бэггинса, хоббита, с которым я собираюсь связать себя узами брака, когда его похитили из Горы. И теперь она найдена в лагере Фрара, — всепоглощающая ярость медленно заполняла собой разум Торина, вытесняя все здравые мысли из его головы. Вдох, выдох. Эребор на первом месте. От его слов зависят жизни сотни людей и гномов. — Где он? — дрожащим голосом спросил Торин. — Хватит, Фрар. Где он?
— Ты, тот, кто пал так низко, стоишь здесь и требуешь чего-то от меня? — выплюнул Фрар, являя свою истинную личину. — Ты общаешься с эльфами. Принял одну из них в своём доме. И ты собирался назвать консортом Короля-под-Горой какое-то существо. Даже я не мог предположить, что линия Дурина так низко пала! Ты не заслуживаешь этих земель и богатств! Я даже не могу назвать тебя гномом!
Несмотря на свой вес Фрар резво добрался до одного из ближайших стражников, выхватил у того из рук флаг, и вонзил его глубоко в землю у ног Торина. Древесина заскрипела в знак протеста под удивлённые вздохи гномов и рычания оскалившегося Двалина.
Но внимание Торина привлёк совсем не этот спектакль.
Вспышка яркого света на западе. Блеск в глазах Фрара. Запах земли и пепла витавший в воздухе. Годы спустя, вспоминая этот момент, Торин так и не сможет ответить на вопрос, что тогда предупредило его об опасности.