— Из тебя ещё получится гном!
— Спасибо за предложение, Бофур, но мне и хоббитом неплохо живётся, — мягко ответил Бильбо, заканчивая ужин. Он был очень далёк от той еды, что каждый день занимала своё место на столе в Бэг-Энде, но с таким количеством голодных ртов и скудными запасами, даже похлёбка Бомбура казалась более вкусной, чем та, что принёс Бофур. Тем не менее, Бильбо больше не был голоден, и это было главным. — Полагаю, все уже услышали, что Торин бодрствует?
— Да. Как будто мы будем молчать! Весь лагерь гудит как рой пчёл. Нори говорит, что все радуются. Гномы боялись худшего.
— Не без причин, — улыбка Бильбо дрогнула, когда он передал миску обратно Бофуру. — Оин говорит, что его выздоровление может занять месяцы. С Кили дела обстоят не лучше. Что касается Фили… — он замолчал и пожал плечами. Мысли о старшем племяннике Торина прорывали зияющую дыру в его сердце. Несмотря на заверения эльфов, трудно было представить, что Фили встанет на ноги, будет снова смеяться и шутить вместе со своим братом.
Бофур положил руку на плечо Бильбо в успокаивающем жесте.
— Как бы мне не хотелось этого признавать, но эльфы обычно правы. Этот эльфийский принц, Леголас, приходит как минимум один раз в день, проверяя Фили, а рыжеволосую за уши не оттянешь от Кили. Хм… Она напоминает мне одного знакомого хоббита.
Бофур улыбнулся во весь рот и задёргал бровями, не обращая внимания на возмущения Бильбо. Через пару секунд гном успокоился и посмотрел на хоббита, чуть нахмурившись.
— Ты практически не отходил от Торина, после того как Трандуил его исцелил. А те несколько раз, когда ты всё же соизволил оторваться от Его Величества, всё равно были связаны с помощью кому-то из нас в лагере. Будет не очень хорошо, если ты умрёшь от работы, Бильбо.
— Но нужно сделать так много, — хоббит указал рукой на лагерь вокруг них. Появилось множество новых палаток, в которых можно было бы укрыться от снега и ветра, но их всё равно было слишком мало. — Людям нужна еда, чистая вода, одежда, помощь целителей… Они остались ни с чем, когда Смауг сжёг Озерный город. И положение гномов примерно такое же, — хрипло закончил Бильбо, пожав плечами.
— И чем ты сможешь им помочь, если будешь не в состоянии стоять прямо и не падать? — с прищуром потребовал ответа Бофур, скрестив руки на груди. — Иди спать, Бильбо. У Балина и всех нас есть помощники. Мы не беспомощны. На самом деле, единственная проблема, с которой мы столкнулись — Бард.
— И что с ним не так? — Бильбо вспомнил об Аркенстоне. Бесценный камень, который он завернул в грязную ткань, всё ещё должен быть у Барда.
— Он согласен говорить только с тобой и больше ни с кем, — Бофур пожал плечами в ответ на недоумённый взгляд Бильбо. — Не думаю, что он доверяет народу Дурина.
— Не думаю, что его можно винить в этом после всего случившегося. Где он?
— Я видел, как он разговаривал с Гэндальфом, — Бофур взмахнул руками, когда Бильбо развернулся и пошёл в сторону, где предположительно находился волшебник. — Ты не можешь встретиться с Бардом сейчас!
— Я хорошо себя чувствую, — Бильбо вздохнул, сдаваясь под натиском гнома. — После того, как я поговорю с Бардом, вернусь и лягу спать. Мне всё равно нужно уладить кое-какие вопросы.
— Надеюсь на это. Ты думаешь, остальные не заметили твоего состояния? Тебе повезло, что с тобой говорю я, а не Двалин или, что ещё хуже, Дори. Тебе не было бы спасения! — Бофур ухмыльнулся, подталкивая Бильбо локтём в бок, прежде чем успокоиться. — Я пойду с тобой. Возможно, битва и закончилась, но всё равно лучше не бродить по лагерю в одиночестве. Особенно тебе.
— Мне? — нахмурившись, переспросил Бильбо, вслушиваясь в хриплый смех гномов, усевшихся вокруг костра. — Почему? Я обычный хоббит.
Бофур глубоко вздохнул
— Нет, ты ведь не просто хоббит. Ты хоббит короля. Ты… Это… — Бофур снял шляпу с головы и стал нервно мять её в пальцах, когда Бильбо остановился и оторопело уставился на гнома.
— Хоббит короля? — Что-то среднее между трепетным удовольствием и страхом скрутило внутренности Бильбо.
Бофур замер, его глаза заметались по сторонам. Он напоминал мышь, столкнувшуюся с голодным котом и теперь не знающую, как правильно поступить: сдаться или попытаться сбежать.
— Я имею в виду… — гном облизал губы, пытаясь найти достойное оправдание своим словам.
— Это то, что говорят в лагере? Что я… как-то привязан к Торину?
Под конец предложения Бильбо захрипел, чувствуя, как боль растекается внутри его сердца, оставляя после себя уныние и страх. Мотаясь в отчаянье между невозмутимым Трандуилом и палаткой целителей, над которой нависла смерть, у него совершенно не оставалось времени, чтобы волноваться об эмоциях, которые отражались на его лице. Его голова была занята мыслями о спасении Торина, и просто не было времени, чтобы думать о таких мелочах. И вот, пожалуйста. Теперь можно пожинать результаты своих необдуманных действий.
Дурак Бэггинс!
Все знали. Сколько времени у него осталось, пока эти слухи не дойдут до Торина? Как скоро его отправят обратно в Шир, выставив посмешищем? Хоббит, который влюбился в короля.
Должно быть, на его лице отразился весь ужас этих мыслей, потому что Бофур затараторил слова оправданий.
— Нет, нет, Бильбо. Не слушай меня! Я очень сильно устал, также, как и ты. Я не понимаю, что вылетает из моего рта даже в хороший день, — Бофур нервно улыбнулся. — Не обращай на это внимание. Даже если кто-то и распускает подобные слухи — а я не утверждаю, что кто-то так делает — ты ведь знаешь, что об этом быстро забудут. Сегодня сплетничают о чём-то одном, завтра об абсолютно другом.
Бильбо обхватил себя за плечи, пытаясь согреться. Несколько минут назад он был рад свежему воздуху. Теперь он чувствовал себя обнажённым под всеми взглядами и шёпотом, что были направлены в его сторону.
Он должен был быть более осторожным. Не выставлять свои чувства на всеобщий показ, как какой-то вспыльчивый подросток. Он был взрослым респектабельным хоббитом из семьи Бэггинсов… Бильбо должен был скрывать осколки, на которые распадалось его сердце каждый раз, когда Торин смотрел на него.
В начале, конечно, это было легко. Даже те, кто уважал Торина, не могли отрицать наличие у него гордыни, которая часто перерастала в высокомерие и твердолобое упрямство. Не говоря уже о том, как гном насмехался над Бильбо из-за отсутствия каких-либо навыков, которые уважал подгорный народ. Да, было достаточно просто спрятать вспышку интереса, которую вызвал неопрятный гном на пороге Бэг-Энда, при том, что Торин не сделал ничего, чтобы подпитать эту искру. Бильбо с лёгкостью отложил в сторону свои чувства.
Теперь всё было по-другому.
Бильбо сморщился, шагая по подмёрзшей грязи через весь лагерь, рядом шёл молчаливый Бофур. Хоббит доказал свою ценность, и Торин ответил на это уважением, которое переросло в дружбу. Хмурый взгляд превратился в чуть заметную улыбку, и неловкое молчание между ними переросло в тихие разговоры во время дороги. Этого было достаточно, чтобы сердце Бильбо предало своего хозяина.
Он держал свои чувства в секрете, ну или он думал, что так было. Они были всего лишь его мечтой. Мимолетной мыслью, которой Бильбо занимал свой разум во время долгих переходов. Пока он не оказался на вершине Вороньей высоты и не понял, что его влечение превратилось в слёзы на щеках, когда он вслушивался в шёпот умирающего Торина, который просил у него прощения и говорил о тёплом очаге и хорошей книге.
За последние несколько дней сердце Бильбо разбилось вдребезги, и осколки, что вспороли его кожу, увидели все вокруг. Теперь все знали его тайну, но что можно было с этим поделать? О, как же он хотел надеть кольцо на палец, скрыться ото всех, чтобы его больше никто не смог найти!
— Бильбо?
Хоббит запнулся, и только рука Гэндальфа, которой тот сжал ему плечо, спасла его от позорного падения лицом в грязь. Бильбо затараторил слова благодарности, поправляя своё порванное и грязное пальто, чтобы выглядеть чуточку поприличней.