Торин нахмурился. Он предпочел бы соврать Бильбо. Сказать ему о том, что гном, который причинил столько вреда Эребору, находится сейчас за много миль от их залов. Но он не мог так поступить. Он не мог соврать Бильбо, даже для того, чтобы сохранить душевное спокойствие последнего.
— В темнице. Дракон не тронул её. Фрар не сможет сбежать из своей камеры и будет находиться в ней до тех самых пор, пока его судьба не решится членами Совета. Скорее всего, он будет казнён на нашей земле в присутствии исполнителей и нескольких высокопоставленных свидетелей, — Торин устало вздохнул. — Есть определённый протокол, которому мы должны следовать, Бильбо. Фрар, каким бы он ни был — король одного из гномьих кланов. Ему нельзя просто отрубить голову и надеяться на то, что другие гномы не поставят под сомнения законность этой казни. Может пройти не один месяц, прежде чем Верховный Совет вынесет свой вердикт.
— А до того момента он останется в Горе, которую так хотел захватить, — Бильбо замер и впился рукой в перила. Тень ничем неприкрытого страха пробежала по его лицу, и Торину не оставалось ничего другого, кроме как наклониться и втянуть хоббита в короткий поцелуй.
Никакие слова и заверения не успокоили бы сейчас Бильбо.
Хоббит удивлённо выдохнул, обхватил Торина одной рукой за волосы и ответил на поцелуй. И именно этот момент выбрал один их стражников, чтобы напомнить своему королю о свидетелях.
— Ваше Величество, мастер Оин настоятельно рекомендовал мастеру Бэггинсу лечь в постель при первой же возможности.
Торин оторвался от Бильбо и бросил полный ярости взгляд на покрасневших стражников. Тем не менее, это было всё же своевременным напоминанием о том, что подобное лучше приберечь для закрытых дверей спальни.
— Пойдем, — прошептал Торин и снова двинулся вверх по лестнице, не выпуская ладонь Бильбо из своей ладони. — Выбрось на сегодняшний вечер из своей головы Фрара, Вири, Совет и всех тех, кто причинил тебе боль. Мы — вот что сейчас главное.
***
Двалин хорошо вымуштровал своих подчинённых.
Часть стражников заняли свои посты вдоль длинного широкого коридора, в то время как двое гномов с усилием открыли двойные дубовые двери, ведущие в королевские покои, затерялись на несколько мгновений среди десятка комнат, прежде чем вышагнуть из полумрака и склониться перед своим королём.
— Всё чисто, Ваше Величество.
— Свободны, — Торин переступил через порог вместе с Бильбо и двери позади тут же захлопнулись, отрезая хоббита и гнома от остальной части Горы и её обитателей.
— Торин.
Гном не смог сдержать улыбки, встречаясь взглядом с глазами, полными восхищения и изумления. Сад, который он показывал Бильбо не так давно, полностью преобразился. Мягкие ворсистые ковры устилали пол, полностью поглощая собой любые звуки, а мраморные, начищенные до блеска стены мерцали в свете факелов и ламп. Сотни рун кхуздула украшали потолки и новые дубовые двери, которые появились на месте широких пустующих арок.
— Это всё наше? — поражённо спросил Бильбо, сделав полшага вперёд и замерев, словно боясь нарушить какое-то заклинание малейшим необдуманным движением.
— Королевские комнаты предназначаются для правителя и его консорта, — Торин сунул руку в карман и провёл кончиками пальцев по бусинке, которую Бильбо вручил ему несколькими часами ранее. Совсем скоро она займёт законное место в его волосах. — А поскольку мы с тобой собираемся пожениться, то да, эти комнаты — наши комнаты. Идём, — Торин улыбнулся, — мы с тобой должны здесь всё осмотреть. Меня не пускали сюда с того самого момента, когда Бифур и Бофур взялись за ремонт. А в последний раз я видел это место неразрушенным слишком много десятилетий назад.
— Здесь было красиво?
Торин замер, задумавшись.
— Да. В какой-то мере. Сад был огромным, и как мне тогда казалось — вечноцветущим. Бабушка и мама обожали его. Но, когда безумие Трора стало брать верх над его разумом, он начал притаскивать сюда золото и драгоценности. Пол был буквально усеян ими. Он запретил входить сюда кому-либо кроме бабушки — она была единственной, к чьему мнению он хоть немного прислушивался, — Торин криво улыбнулся, — бабушка уговорила его не перетаскивать золото из одного места на другое, и с того самого момента Трор стал проводить всё своё свободное время в сокровищнице, — с этими словами Торин толкнул ближайшую дверь справа от себя и поражённо замер, так же, как и Бильбо ранее.
Бифур и Бофур превзошли самих себя.
Несколько огромных стеллажей заполненные книгами заняли своё законное место по обе стороны от огромного камина, в котором горел огонь, разведённый чьей-то заботливой рукой. Напротив тёплого очага разместились два широких кресла, перенесённых из комнаты Бильбо, и маленький столик на котором среди дымящего ладана затерялся табак и две трубки. Прямо напротив узеньких окон из разноцветного стекла располагались два стола, заваленных письменными принадлежностями и, казалось бы, новые, начищенные до блеска стулья.
— Торин! Здесь так уютно! — Бильбо, полный ярких и ничем неприкрытых эмоций, аккуратно провёл рукой по корешку одной из книг, словно боялся, что та рассыплется от малейшего прикосновения. — Торин… Большинство из них на всеобщем.
Гном улыбнулся и потянул Бильбо в сторону выхода из комнаты.
— Ну, думаю мы должны будем сказать спасибо Ори и его помощникам за такой подарок. Идём, думаю это не всё, что приготовили нам наши друзья.
— Что находится за этими дверьми? — спросил Бильбо, когда они минули одну из ближайших арок. — Винный погреб?
— Нет. Мой дедушка мало интересовался хоть чем-то кроме сокровищницы в старости, но моя бабушка была без преувеличения одной из лучших в кузнечном деле. Как и твои руки, её были предназначены для тонкой работы, а не для мечей и топоров. После свадьбы Трор приказал сделать в королевских комнатах кузницу. Мы осмотрим её позже.
Отполированная мебель, начищенные до блеска светильники и лампы, мягкие ворсистые ковры и уютные диванчики, заваленные пледами и подушками — в интерьере не было ничего лишнего или слишком яркого, минимум золота и драгоценностей, побольше серебра, тёмно-синего и тёплого коричневого.
И всё же.
Торин и Бильбо молча прошли столовую, рассчитанную явно на больше, чем двух персон и теперь осматривали ещё одну гостиную, обставленную более формально, чем первая, в центре которой располагался огромный круглый стол и не один десяток стульев.
— Среди гномов считается огромной привилегией и достижением — быть допущенным в королевские комнаты. Во времена правления моего деда придворные дрались за это. Я полагаю, что ему это нравилось, — глухо сказал Торин, не отрывая своего взгляда от Бильбо, который молча вышагивал вокруг стола, скорее всего считая количество стульев.
— Но ты не будешь так поступать.
Это был не вопрос.
— Ты прав, — Торин кивнул головой. — Заседания Совета Эребора будут всё так же проходить в Большом Зале, здесь же мы будем встречаться со своими ближайшими друзьями и союзниками. По-другому нельзя. Прости, — Торин тяжело вздохнул, помня о том, как неохотно Бильбо принимал чужаков в Бэг Энде, казалось бы, целую вечность назад. — Но если ты не хочешь, то…
— Думаю, нам понадобиться больше стульев, — Торин поражённо распахнул глаза уставился на слегка улыбающегося Бильбо. — Я не буду лгать и говорить, что мне нравится эта идея, но, тем не менее, я помню, с кем собираюсь связать себя узами брака. Ты король по праву рождения. Был им и останешься до самой своей смерти. И как твой будущий муж я не смогу сбежать от этого. Я бы и не просил тебя стать моим обручённым, если бы не примирился с этим.
— Кажется, ты идёшь на огромные жертвы оставшись в Эреборе, — Торин приблизился к Бильбо и на мгновение втянул того в осторожный поцелуй. — Интересно, что же ты получишь взамен.