— Всё нормально? — Кили внимательно следил за гримасой боли, что появилась на лице у его брата, когда тот уселся на матрац. — Будешь сидеть? Или хочешь лечь?
— Сидеть. От завтрака у меня разболелся живот.
— Оин сказал, что это нормально, — пояснил Кили, потирая живот, прежде чем Торин успел задать вопрос. — После того, как мы голодали, а потом ели несколько недель один лишь бульон — весьма сложно справиться с самыми обычными пельменями.
— К слову о правильном питании, — добавил Оин, входя в комнату с дымящейся миской, — ешь медленно. Мы больше не в дороге, поэтому нет причин для спешки, — Торин с наслаждением вдохнул запах еды, которой не хватало специй, из-за чего на вкус она была чуть пресноватой.
Оин достал ложку из кармана и передал её Торину, прежде чем отвернуться и сосредоточиться на своих травах. С удовольствием поглощая еду, гном в пол уха слушал разговор своих племянников. Фили и Кили были в восторге от самой идеи того, что Бильбо станет частью их семьи. Они были одними из первых, кто полюбил хоббита. Они добродушно дразнили его с самого начала путешествия за манеры, которые совсем не подпадали под те, что приняты у гномов. Торин мысленно нахмурился, только теперь понимая, насколько же сложно врать о важных вещах собственной семье.
— И так… Бильбо будет консортом?
Торин замер, так и не донеся ложку с едой к собственному рту. В его голове тут же всплыл образ Бильбо в мерцающей короне. Он не позволял своим фантазиям забегать настолько вперед, но после слов Кили он не мог думать ни о чём другом.
За все свои годы Торин ни разу не задумывался о том, что будет править не в одиночестве. Даже будучи королем в изгнании, он сомневался, что найдется кто-то, кто сможет принять и разделить с ним бремя короны. Теперь же он не мог представить на этом месте никого, кроме Бильбо. Он видел будто наяву: два престола, вместо одного на котором восседал его дед, и короны, которые украшали головы сидящих.
— Я… я не знаю, — пораженный вздох Фили вырвал Торина из мечтаний о безоблачном будущем, и гном моргнул несколько раз, только сейчас понимая, что оба его племянника пристально за ним наблюдают. Только сейчас до Торина дошло. Единственный правитель Эребора, которого они знали до этого момента — Смауг. И хотя они с Дис рассказали им все об их предках и историю их рода, не было ни времени, ни необходимости учить Фили и Кили тому, кто, а в особенности как правил до Трора.
— Если у короля или королевы есть муж или жена, то им даруется титул консорта, и зачастую правитель по своему усмотрению определяет, какую реальную власть они имеют, — пояснил Торин. — Некоторые правят бок о бок, как равные, но большинство предпочитают править в одиночку. Это уменьшит вероятность борьбы за трон, как только место освободится.
— Но Бильбо…
— Мы с ним даже не обручены, — перебил Торин своего племянника, пытаясь донести до Кили и Фили эту простую истину. Как впрочем, и до своего сердца. — И он все еще может отказать мне в ухаживаниях.
Кили поморщился, в его глазах застыло отчаяние.
— Нет. Он не сделает этого, если ты сделаешь все правильно, — возразил принц. — Ты просто… ты должен доказать ему, что здесь у него намного больше причин, чтобы остаться, а не вернуться обратно в Шир.
— Это не так просто, как звучит, Кили.
— Да, — подтвердил Фили со своей стороны, не отрывая взгляда от своего дяди, — ты прав. — Как бы Торин хотел, чтобы сейчас у него была хотя бы капля того оптимизма, который бывает только у молодых гномов, которые думаю, что в этом мире нет ничего невозможного. — Может быть, это и будет нелегко, особенно с таким Эребором за плечами, но тебе точно не поможет то, что ты будешь постоянно так думать.
Торин уставился на жидкую подливку, что осталась на дне чаши, зная, что уже слишком поздно, чтобы следовать совету Фили. Их отношения с Бильбо были сплошным обманом: один слой лжи и неуверенности ложился на второй, и вот они уже сами не знают, где заканчивается ложь, а где начинается правда, при этом пытаясь что-то объяснять собственной семье и друзьям.
— Ты хоть знаешь, в чем состоят ухаживания у хоббитов? — Спросил Кили, с искренним любопытством в голосе. — Бесполезно пытаться очаровать Бильбо методами гномов, если он и понятия не будут иметь, что ты делаешь.
— Кроме того, он должен знать, чего другие ожидают от него, — добавил Фили с озабоченностью. — Все те правила и маленькие нюансы, что мы можем, а чего не можем делать. Все то, чему нас учили с колыбели. Бильбо ведь ничего из этого не знает.
Торин отложил свою миску в сторону, когда слова Фили дошли до него. Возможно, его племянники и ни были воспитаны при королевском дворе, но они знали, чего от них ожидают другие гномы. Да, сейчас их было слишком мало и Эребор как не посмотри, не напоминал сильное и независимое королевство в данный момент, но все до единого из подгорного народа будут требовать, чтобы Торин вел себя как король. То же самое будет предъявляться к любому, кого Король-под-Горой назовет своим избранником.
Торин откинул меха в сторону и резким движением перекинул ноги через край кровати, мысленно чертыхаясь. Нога начала пульсировать от боли, как только его ступни коснулись пола, и он прижал руку к стене, чтобы не упасть. Его тело все еще нуждалось в отдыхе, но Торин только сморщился от этой мысли и похромал в сторону двери.
— Куда ты? — Спросил с озабоченностью Кили, пытаясь преградить Торину дорогу.
— Дядя…
Торин распахнул двери, оставшись равнодушным к вопросам племянника. Оина не было видно. Возможно, это было и к лучшему, так как старый гном заставил бы вернуться Торина в кровать, не слушая никаких возражений. Из всех членов Компании присутствовали только Бофур и Ори, которые склонились над исписанными бумагами и что-то оживленно обсуждали.
Двое стражников по обе стороны от двери напряглись, как только Торин вышел из комнаты. Должно быть, Двалин куда-то ушел, и Торин сколько бы не пытался так и не смог вспомнить имена воинов, которых он оставил охранять королевские покои. Похоже, они пытались набраться смелости, чтобы сказать Его Величеству о том, что нужно вернуться в постель, но одного брошенного в их сторону взгляда хватило, чтобы они перестали думать о таких глупостях. Торин напрягся и с огромными усилиями зашагал в сторону стола за которым работали Бифур и Ори.
— Оин сдерет с тебя шкуру и прибьёт ее над камином, — сказал Бофур, не отрывая взгляда от каракуль на бумаге, когда Торин, наконец, приблизился и со вздохом облегчения уселся на грубо сколоченную скамью. Ему казалось, что за все время их путешествия через Средиземья он так не уставал, как за тот короткий промежуток от двери к своим друзьям.
— Мне нужно поговорить с Бильбо, — ответил Торин, одновременно благодаря Ори, благослови Махал этого молодого гнома, за кувшин с холодной водой. — И это не может подождать.
— Уже соскучился? — Торин устало вздохнул, из-за чего на лице Бофура появилась яркая лисья улыбка.
— Я переживаю за него, — поправил друга Торин. — Бильбо ничего не знает о правилах и законах, которые приняты среди гномов. Если бы он был здесь гостем, то это не имело бы большого значения, но, как мой… мой избранник, он будет все время находится под постоянным вниманием окружающих. Он ничего не знает о нашей культуре, а я даже не подумал о том, чтобы все ему рассказать и разъяснить.
Бофур усмехнулся и покачал головой.
— Балин уже на три шага впереди тебя. Вероятно, он сейчас с Бильбо. Лучше сделать это как можно раньше, прежде чем кто-то подвергнет сомнению его действия.
— Кроме того мы говорим о Бильбо, — застенчиво добавил Ори со своей стороны. — Для него это может быть не так уж и сложно как мы думаем.
Торин вздохнул, не понимая, откуда у молодых гномов берется столько оптимизма. Он должен был выполнить свой долг перед Бильбо, думая в первую очередь о подводных камнях, с которыми тот может столкнуться. Вместо этого он вел себя как влюбленный дурак.