Бильбо буквально почувствовал, как по комнате прошла взволнованная рябь тихих вздохов. Все молчаливо доказали, что теория Гэндальфа — не пустой звук. Ужас прошлого преследует во снах всех и каждого, кто нашел себе приют в недрах Одинокой горы.
— Кошмары весьма неприятная штука, это да, — Гэндальф оперся на посох, из-за чего тот жалобно заскрипел. — И все же они не худшее, что ожидает нас, если мы ничего не предпримем. С каждым новым днем яд будет распространяться все дальше и дальше, пока каждого обитателя горы не пленит жадность. Одни уступят быстрее, чем другие, но если ничего не сделать, при том в кратчайшие сроки, то золото станет полноценным правителем Одинокой горы. И единственным жителем Эребора.
— Сколько времени у нас есть? — спросил Торин сквозь зубы.
— Это уже началось, — Гэндальф устало вздохнул. — Боюсь, что если мы не примем меры, то жители Эребора разорвут друг друга на куски ещё до середины зимы.
— Так рано? — Ужаснулся Бофур. — От нескольких плохих снов?
— Это будет вызвано не только снами. Зло дракона посеет между нами раздор быстрее, чем кто-либо сможет это понять. Вы можете набить чужие желудки и предоставить всем кров над головой, и все же ненависть будет расти. Особенно теперь, когда гора такая, какая она есть, мало что может остановить распространение настолько древней магии.
Торин тихо и устало выдохнул, и Бильбо, не задумываясь, протянул руку через стол, и накрыл ладонь гнома своей.
— Гэндальф сказал, что золото можно очистить, если растопить его в кузнице. Зло сгорит или что-то в этом роде, — Бильбо перевёл свой взгляд на волшебника, который только кивнул в ответ.
— И где мы найдем столько рабочих рук? — Торин крепко сжал ладонь Бильбо в ответ. — Каждый взрослый человек и гном занят поисками пищи или стоит на страже. Мы не может отозвать кого-то с промысла, потому что без еды мы не выживем. Кроме этого у нас есть только одна рабочая кузница и даже если мы сможем починить остальные и запустить их — понадобятся годы, чтобы растопить все золото.
Бильбо прикусил губу, на мгновение, задумавшись, а потом перевел свой взгляд на волшебника.
— Ты сказал, что есть и другие способы. Что ты имел ввиду?
Скамья скрипела, когда Гэндальф с усталостью уселся на неё. Ему не нужно было говорить ни слова. Внимание всех присутствующих и так было полностью сосредоточено на волшебнике.
— Разделение золота — само по себе принесет некоторое облегчение. Люди и гномы будут более устойчивыми к прикосновениям зла Смауга и будут менее склонны к тому, чтобы впадать в уныние или поддаться собственной жадности. Если мы ничего не будем делать — вот что будет настоящим преступлением и идиотизмом!
— Но сокровищ очень много, — Бофур покачал головой, пытаясь понять, как обработать такое огромное количество золота. — Там есть монеты, которые не трогали веками!
— Тогда для них пришло время, чтобы увидеть солнечный свет, — подытожил Гэндальф голосом, не терпящим возражений. — Если бы я мог наложить печать на двери сокровищницы и покончить со всем этим, то я бы так и сделал. Но сила золота слишком велика, чтобы моя магия смогла с ней справиться.
Идея зародилась где-то в голове у Бильбо: яркая и неожиданная, и он судорожно вздохнул, не понимая, как не додумался до этого раньше.
— А если не всё золото будет в сокровищнице? — Хоббит взглянул на Торина, а затем перевел свой взгляд на Гэндальфа. — Если мы разнесем его по другим залам? Разделим на несколько частей? Это… может сработать?
Гэндальф нахмурился. Губы волшебника беззвучно зашевелились, когда он, скорее всего, начал обдумывать все варианты. Никто не стал прерывать его раздумья, пока Гэндальф не заговорил сам.
— Возможно, ты прав. Сила сокровищ сильна, потому что они все находятся в одном месте. Но одна монета остается просто одной монетой и не несет в себе никакой магии. Даже телега, наполнена золотом до краев, не сможет повлиять на кого-нибудь. Но груды сокровищ в залах Эребора… это сила, и с ней нужно считаться. Никакая магия не сможет заглушить шепот монет. Разделите золото на части — тогда вы сможете заставить его замолчать.
— У нас найдется место, — Бильбо посмотрел на Бофура, который только кивнул в знак согласия. — Если мы разделим сокровища и запрём часть в пустых комнатах, то сможем защитить гору и выиграть время.
Бильбо видел напряжение, которое крепко укоренилось в движениях всех присутствующих или застыло на их лицах. Каждый из них делал все возможное, чтобы подготовить Эребор к зиме, которая их ждала, и золото стало еще одной проблемой, которая добавилась в общую кучу. Но какой у них был выбор? Если верить Гэндальфу, то вся еда мира не поможет, если яд дракона не изгнать из стен Эребора.
— Разыщите Глоина, — приказал Торин. — Передайте ему, что ремонт кузниц — первоочередная задача. Если Гэндальф прав, то они будут гореть днем и ночью в течение многих месяцев.
Даин хмыкнул, задумчиво провёл пальцем по одному из клыков, вплетённых в свою бороду, и отодвинулся в сторону, чтобы позволить Балину уйти.
— Тебе не помещают лишние руки. Завтра, я собираюсь отбыть из Эребора с двадцатью десятками своих воинов, но если нужно…
— Плохая идея, — Бофур снял шляпу, и стал нервно перебирать её руками. — Это очень щедрое предложение, мой лорд, но кроме рабочих рук, мы также получим десятки голодных ртов, которые Эребор не сможет прокормить. Если ваши воины останутся, то еды нам хватит приблизительно до середины зимы. Не говоря уже о весне.
Бильбо нахмурился и сжал руку Торина, будто извиняясь, прежде чем заговорить:
— Нам также нужно тщательно выбирать, кто будет работать в сокровищнице. Некоторые более восприимчивы к зову золота, чем другие.
Наступила гробовая тишина, которую нарушило рычание Даина.
— И кому же нам стоит доверять, мастер хоббит? Кого стоит пустить в сокровищницу, чтобы спасти Эребор от собственных богатств?
Бильбо тяжело сглотнул и постарался отодвинуть на задний план чувство, будто он использует слабость Торина как оружие. Ладонь в его руке была теплой и немного шершавой, и Бильбо почувствовал, как Торин сжал его ладонь в ответ, даря безмолвную поддержку и защиту.
— Меня это не очень беспокоит. Меня не волнует золото, но есть другие, кто… Позвольте мне поговорить с Бардом?
— Люди такие же жадные, как и гномы, запомните мои слова, — недовольно проворчал Даин
— Не все из них. В каждом народе есть те, кто могут противостоять зову сокровищ. Нам просто нужно выяснить, кто это.
Короткий список имен уже вырос в его голове. Бильбо помнил, как вела себя Компания, заворожённая блеском золотых монет. Как каждый из гномов, которые так отчаянно пытался вернуть свой дом — замирали в оцепенении, не в силах пошевелится и оторвать свой взгляд от монет. Только трое из них, не были встревожены шепотом золота. Двалин — который был слишком поглощён безопасностью королевской семьи, чтобы обращать внимание на что-то другое и Балин, который видел в драгоценностях лишь труд собственного народа. И, конечно же…
— Ори? Мне понадобится твоя помощь.
Бильбо не смог сдержать улыбки, когда молодой гном отпрянул от своих зарисовок с широко раскрытыми глазами. Его руки дрожали из-за чего карандаш постукивал по столу, но Ори выглядел больше заинтересованным, чем напуганным.
— Моя?
— Нам нужен кто-то, кто составит карту, и будет вести список: куда и сколько золота мы отделили. Также нужно будет вести список золота, которое мы начнем переплавлять в новые монеты и подсчёты этих самых монет, — Бильбо оглянулся на гномов, что застыли полукругом вокруг него. — У кого-то есть идеи получше?
К его удивлению — в разговор вступил Фили.
— Для создания новой монеты требуются время и усилия. Мы не можем себе позволить ни то, ни другое. Почему бы не переплавлять золото в слитки? Таким образом, мы не спутаем старые монеты с теми, что очистит огонь, к тому же… — Фили чуть склонил голову, словно извиняясь перед присутствующими, — воровать сложнее. Выйти из горы с карманами, набитыми монетами не так уж и сложно. Слитки — совсем другое дело.