Для гномов же сделать это… сложно.
— По праву принадлежит мне? — Трандуил приподнял брови и усмехнулся, переводя взгляд на Балина. — Гномы с трудом отдают свои долги, — эльф сощурил глаза, превратив их в две тонкие щели серебристого цвета. — Даже на грани войны мне было отказано. Ты лжёшь.
Король одним слитным движением поднялся на ноги, возвышаясь над хоббитом и гномом. Бильбо уловил краем глаза молчаливо наблюдающего Леголаса. Выражение его лица было более мягким, чем у отца, а во взгляде плескалось понимание и сочувствие. Бильбо выругался про себя, совсем забыв о собственной порванной одежде и грязи на лице, которую не удосужился стереть.
— Это не трюк и не обман, — вмешался в разговор Балин. Его голос, казалось, вышел за пределы палатки и достиг самых глубинных шахт Одинокой Горы. Обычно румяное и открытое лицо гнома превратилось в идеальную мраморную маску. Бильбо перевёл взгляд на гнома и удивился столь разимым переменам. Перед хоббитом стоял не его добрый друг, а непоколебимый первый советник Короля-под-Горой. — Неужели Вы так слепо отвергнете дар, что Вам предлагают, король Трандуил?
Бильбо открыл коробку и прищурил глаза от яркого сияния драгоценностей. Он сам отыскал их, перерыв горы сокровищ.
Свет, исходящий из сундука, осветил бледную кожу Трандуила, из-за чего она замерцала ярче звезд в ночном небе. На бесстрастном и надменном лице эльфа проступило изумление, которое через секунду сменилось вселенской тоской.
Медленно король протянул дрожащие пальцы к сундуку, будто ожидая, что в любой момент Бильбо захлопнет крышку. Жажда заполнила лицо Трандуила, но она не была вызвана сокровищами. За ней стояло более глубокое чувство, намертво укоренившееся в сердце эльфа, подобно столетним деревьям в его лесу.
— Они настоящие, — прошептал король эльфов с недоверием.
— И они Ваши.
С тихим вздохом Бильбо протянул сундук Трандуилу. Как только он убедился, что король крепко держит драгоценности, то отступил на шаг назад и посмотрел на своего друга.
Балин кивнул ему в знак одобрения, и страх, тонкой змейкой свернувшийся где-то внутри хоббита, наконец, отступил. Конечно, он знал, что Бильбо намеревался подарить белые камни Ласгалена эльфам. Хотя для Балина, как гнома, было очень трудно признать, что хоббит поступает правильно, но на карту было поставлено слишком много.
— И я должен поверить, что король, который сядет на трон Эребора, отдал мне их? — спросил Трандуил холодным голосом. — Я привык к обману со стороны гномов, полурослик. И поверь, они никогда не приходили с подарками.
— Это… э-э…меня зовут Бильбо Бэггинс, — ответил хоббит, не обращая внимания на явное раздражение Трандуила. — А это Балин, сын Фундина, первый советник Короля-под-Горой.
Информация не была новой: они назвали себя стражникам перед входом в палатку. Но Бильбо решил, что пришло время напомнить эльфу, кто они.
— Все члены Компании, пока Торин Дубощит и его наследники исцеляются, — снова вмешался в разговор Балин, поняв, для чего Бильбо упомянул его титул, — могут говорить от имени короля и всего Эребора. Никто не пойдет против нас, ни сейчас, ни в будущем.
Трандуил наблюдал за ними прищуренными глазами, а потом отвернулся, закрывая коробку и ставя её на почётное место рядом со своим троном, прежде чем снова откинуться на его спинку.
— Да, верно. Корона Торина разделена на одиннадцать частей между его самыми верными и преданными друзьями. Скажите, знает ли он о власти, которой вы завладели, пока он и его наследники испускают дух?
Единственным ответом Балина было молчание, и Трандуил ухмыльнулся, потянувшись к своему вину.
— Когда он умрёт, что тогда? Ещё одна война, но уже между гномами, в которой каждый будет претендовать на Эребор и его богатства? — Губы эльфа искривились в злой усмешке. — Торин Дубощит не исцелится, как и те, кого он назвал своими наследниками. Его власть и, соответственно, Компании, уже на исходе.
Бильбо покачал головой, желая не слышать горькой правды, исходившей из уст Трандуила. В его словах не было ни горя, ни сочувствия. Он говорил так, будто обсуждал погоду, а не судьбу целого народа, королевства и земель, которые его окружали.
— Вы говорите так, как будто вы верите, что это обернётся чем-то полезным для Вас, — мягко сказал Балин, на его лице мелькнула улыбка, прежде чем оно снова превратилось в маску. — Поверьте мне, это не так. Без реальной силы на троне, Эребор падёт от рук орков. Возможно, они не придут в этом или следующем году, но зло обязательно вернётся на эти земли.
— Вы слишком доверяете словам обеспокоенного волшебника, — Трандуил махнул рукой в сторону поля битвы. — Любой выживший орк скроется обратно во тьме, от которой был рождён. Они не вернутся, и какой бы гном не правил Эребор, меня это не касается.
— Я позволю себе не согласиться с вашими словами, — пробормотал Балин с хриплым смешком, рождённым в глубине его груди, — это две стороны одной монеты. Я сомневаюсь, что Вы хотите, чтобы Даин и его армия находились так близко к границам Сумеречного леса.
Трандуил застыл, не донеся чашу с вином до губ, прежде чем чуть нахмуриться и всё же сделать медленный глоток.
— В лучшем случае, Даин не будет обращать на Вас никакого внимания: не отдаст Вам долю сокровищ и не предложит торговые договоры. В худшем случае, — Балин пожал плечами, выразительно лязгнув доспехами. — Он любит эльфов даже меньше, чем Торин.
Бильбо сложил руки на груди, наблюдая за битвой, которую Балин выигрывал без единого взмаха меча. Возможно, между двумя расами и не было любви, или хотя бы уважения, но Трандуил прожил слишком много лет. Он видел, как королевства исчезали с лица земли от межусобных войн, и эльф знал, насколько его народ вымотают несколько лет бесчисленных сражений.
Неужели король не понимал, что нет альтернативных вариантов лучше Торина на троне?
— И что ты хочешь от меня? — наконец, спросил эльф, нахмурившись. — Спасти умирающего короля?
— Я прошу спасти моего друга.
Бильбо опустил взгляд в пол, не желая встречать презрение в глазах Трандуила, вызванное его словами. Речь шла не только о короле и королевстве. Бильбо хотел спасти Торина Дубощита, гнома, за которым следовал от самого Шира. Да, Торин мог быть гордым, грубым и неприятным, но он всё равно был ценнее, чем Эребор вместе со всеми сокровищами, хранившимися в его недрах. Бильбо не ожидал, что Трандуил, понимая это, всё равно будет противиться здравому смыслу.
— Он всё ещё называет тебя так? — с иронией спросил Трандуил. — После того, как ты украл Аркенстон?
— Бильбо не стоял бы рядом со мной, если бы это было не так, — прервал Балин, бросая тёплый взгляд в сторону хоббита. — Король предложил мастеру Бэггинсу защиту, и он уважает его за усилия по предотвращению войны, когда он сам был не в состоянии это сделать.
— Не пытайся обмануть меня сладкими речами, мастер гном. У Торина Дубощита был шанс предотвратить кровопролитие. Он решил отказаться от этой возможности.
— Из-за драконьей болезни. В здравом уме Торин согласился бы на союз и сдержал своё слово, независимо от того, какие разногласия лежат между вами, — Бильбо вышел вперёд, со всей силы впившись ногтями в ладонь.
— Тогда будет лучше, если род, так легко поддающийся жажде золота, оборвётся, — не смотря в сторону хоббита, ответил Трандуил без малейшего сожаления в голосе.
— Жажде, которую Торин смог одолеть.
— Только на твоих словах.
— Если бы наш король этого не сделал, — мягко вмешался Балин, — он был бы всё ещё на горе, и победа, возможно, досталась бы врагу, — гном скрестил руки за спиной, и с вызовом взглянув на эльфа. — Простите за мои слова, мой лорд, но Вы отказываете нам в помощи? Потому что если это так, то мы тратим время впустую. Я бы предпочёл быть рядом с моим королём, чем с Вами.
Глаза Трандуила расширились от неуважительных слов Балина, рот исказился в рычании, и он зашипел: