- Bale[10], - не выдержала представления женщина и остановила ненормального старика рукой, - хорошо. Семь кукол так семь... Неси. Но лучше бы ты вспомнил про десятку...
Странный человек выдохнул, пригладил седые патлы и, слегка кивнув головой, пошел в сторону моря. Женщина не спеша подняла стол, бутылку с газировкой, махнула официанту, чтобы он поменял стакан, и с трудом запихнула себя в узкое уличное кресло. Ее внучка кинула безголовую куклу в мусорный бак.
Борис Васильевич подошел к каменной лавочке, которая смотрела на гладь воды, обессиленно опустился на нее и прикрыл веки. «Как нелепо... Неуклюжий ты старик, - корил он себя, раз за разом проматывая в голове произошедшее. - Как неудобно получилось... Оставил девочку без любимой игрушки...»
Когда мысли угомонились, БВ вернулся домой. Пролежав весь день в кровати, только к вечеру, услышав треск первых нетерпеливых цикад, он заставил себя выйти на улицу и заглянул в кафе за порцией паэльи и пинтой разливного пива.
Любимый столик Бориса Васильевича был занят, и он сел за соседний. Поковырял принесенную еду, распределив большую ее часть по кромке тарелки, как в детстве делала дочь, пару раз отхлебнул из кружки и полез в карман за деньгами.
«Вот черт!» - казалось, выругался про себя, но заметил, что за соседним столиком, ему улыбнулся крепкий молодой человек в разноцветной майке без рукавов.
- Простите, само вырвалось, - извинился он перед невольным свидетелем собственной несдержанности. - Отвратительный день.
- Что-то случилось?
- Случилось. Да бог с ним... Представляете, деньги дома забыл, - БВ театрально вывернул карманы брюк.
- Живете далеко?
- Нет, что вы, через подъезд. Надо как-то ребятам объяснить, что я не сбегаю, не заплативши, а быстренько одной ногой туда - и сразу обратно, - БВ заправил карманы и отодвинулся от стола. - Не люблю я это дело... Плохо без языка, ох, как плохо!
Заметив движение в углу веранды, официант отделился от стены и неохотно пошел в их сторону.
- Сеньор, - начал было Борис Васильевич, но молодой человек его перебил.
На беглом испанском, активно жестикулируя он, вероятно, объяснил, в каком затруднительном положении находится его сосед, потому что официант кивнул, что-то черкнул в блокноте, отошёл от столиков и опять слился со стеной.
- Великолепно! Какое чудесное произношение, - БВ протянул руку спасителю, - Борис Васильевич, будем знакомы.
- Владислав, - ответило ему крепкое пожатие.
- Разрешите, я вас угощу?
- Лучше я.
- Ну что вы... Хотя постойте... У меня же ни копейки, - БВ стукнул себя по лбу. - А что вы ему сказали?
Владислав махнул рукой «неважно», поиграл бицепсами и мышцами на спине и окликнул официанта.
Через несколько минут, когда появилось пиво в высоких стаканах, БВ передвинулся со стулом за свой любимый стол и, наконец, расслабился.
- Только приехали? - спросил он собеседника. Владислав был светлокожим и заметно выделялся на фоне тех, кто уже давно отдыхал и покрылся равномерным загаром.
- Да.
- Вы один?
- Нет, с другом. Только не подумайте ничего, - Владислав нахмурился.
- Боже упаси, - всплеснул руками БВ, - я никогда никуда не лезу. Да и не интересуюсь особо. Это все дочь: «Надо тебе, папа, больше общаться». Знаете, я, пожалуй, пойду. Спасибо за помощь. И за пенный напиток. Он был очень кстати, - Борис Васильевич протянул для пожатия руку. - Рад знакомству, Владислав. Может, еще увидимся.
Собеседник кивнул, обхватил крошечную сухую кисть БВ своими большими ладонями:
- Взаимно.
Борис Васильевич спустился по ступенькам кафе на дорогу и, увидев официанта, которому должен денег, виновато улыбнулся.
- Mañana[11], - произнес официант, и БВ с радостью отметил, что прекрасно знает это слово. Испанцы любят жить сейчас, а делают все завтра.
Весь день Борис Васильевич не открывал в доме окон, а вот теперь, когда спала жара и последние купальщики покидали пляж завернутыми в полотенца, с удовольствием раздвинул прозрачные створки балкона. В квартиру влетел ветер и швырнул под ноги пригоршню песка. БВ поморщился, вытирая голые пятки одну о другую, и вышел на воздух. Темнело быстро, солнце плескалось в соленой воде, скатывало из нее барашков и отправляло пастись к берегу. Те катились к песку, шипели и разбивались о мелкие камушки.
По пляжу, высоко забрасывая ноги, пробежали дети. БВ их не слышал, но предположил, что они смеются. Затем, взявшись за руки прошла пожилая пара. Потом появились они: мужчина в черном и женщина в длинном белом. «Сарафане», - с придыханием произнес Борис Васильевич и всем телом подался вперед, к перилам.