– Да пошел ты, Риверсайд. – Я оглядываюсь через плечо и саркастически любезно улыбаюсь Бишопу. – Не хотите ли еще один, мне ведь все равно придется делать новую порцию?
Я переворачиваю сэндвич и кладу его на тарелку. Возвращаясь к кухонному столу, я смотрю на Бишопа и замечаю, что он мне так и не ответил.
– Эй? Ты хочешь сэндвич или нет?
Он не отвечает, продолжая молча на меня смотреть.
– Снова этот взгляд? Я думала, этот этап уже пройден.
Я ставлю тарелку на стол и пододвигаю к нему. Не обращая внимания на странное поведение Бишопа, я достаю еще пару ломтиков хлеба и повторяю процесс.
– Вопрос. – Бишоп откашливается, наконец нарушив тишину.
Я смотрю на него, слизывая сыр с большого пальца.
– Да?
– Черт возьми, не делай этого.
– Не делать что? – улыбаюсь я, не отрываясь от своего большого пальца.
Его челюсть сжимается.
– Если только ты не хочешь, чтобы я сделал это с тобой прямо здесь, пока Нейт в соседней комнате.
– Придумай угрозу получше.
Я закатываю глаза, возвращаюсь к плите и кладу сэндвич на сковороду.
– Так что за вопрос? – Я слегка оборачиваюсь и смотрю на него через плечо.
Он берет сэндвич и откусывает.
– Что ты знаешь о своей матери?
Я делаю паузу, шаря по кухонным ящикам в поисках бумажных полотенец.
– Аааа, так она все-таки была моей мамой? – саркастически отвечаю я. – Я знала о ней все, что только можно было знать, – во всяком случае то, чем она со мной делилась. А что?
Он качает головой.
– Сейчас это не имеет значения.
Я закатываю глаза, выключаю плиту и выкладываю блюдо на новую тарелку. Подойдя к барному стулу, усаживаюсь на него и приступаю к еде.
– Тогда зачем спрашивать?
Он пожимает плечами, и, как только я собираюсь задать еще один вопрос, на кухню входит Нейт – как обычно, без верхней одежды и в заправленной в джинсы рубашке.
– О чем это мы разговариваем? – ухмыляется он, присаживаясь на стул рядом со мной.
– Ой, знаешь, о всякой ерунде.
Я жадно откусываю большой кусок сэндвича.
– Ой! – Я толкаю Нейта, прикрывая рот рукой, чтобы из него не вывалилась еда. – Забыла спросить. Ты что-нибудь слышал о Тилли?
Нейт осматривает кухню.
– Не? Ничего после истории с хижиной.
Нейт тоже ничего о ней не слышал? Это странно. То, что Ридж не мог ее найти, выглядит странным, но тот факт, что даже Нейт не держал ее на расстоянии вытянутой руки в качестве удобной игрушки, заставляет меня по-настоящему задуматься.
– Это странно.
Я кладу бутерброд на тарелку.
– Почему? – одновременно спрашивают Нейт и Бишоп.
Я лезу в карман и достаю телефон, набирая номер Риджа.
– Потому что Ридж тоже ничего о ней не слышал, и она так и не вернулась домой из хижины.
– Это было два месяца назад, – бормочет Нейт, нахмурив брови.
– Точно.
– Я высадил ее у дома, и она так мне и не ответила, поэтому я к ней больше не совался, – добавляет Нейт, погруженный в свои мысли.
Я набираю номер Риджа и подношу телефон к уху.
– Хей!
– Ридж?
– Да, кто это?
– Извини, – бормочу я, понимая, что так и не отправила ему свой номер. – Это Мэдисон.
– Ой! – Он кажется удивленным. – Привет.
– Ты узнал что-нибудь о Тилли?
– Ты ничего не слышала? – спрашивает он приглушенным тоном. На фоне слышны гудки автомобилей и тихая болтовня.
– Не слышала о чем? – спрашиваю я, чувствуя, как колотится мое сердце.
Боже, пожалуйста, нет.
– Она считается пропавшей без вести. Она ни с кем не связывалась, и никто не знает ее местонахождение.
– Что? – Я смотрю на Нейта, который пристально за мной наблюдает.
Он выглядит обеспокоенным, я вижу это по его глазам.
– Мне ничего не сообщили, потому что последние пару месяцев меня не было в стране.
Я кладу телефон на стол и включаю громкую связь.
– Ты на громкой связи, и здесь Нейт с Бишопом, ты не против?
– Да, без проблем, – усмехается он, хотя явно не слишком впечатлен.
– Можешь рассказать нам все поподробнее, пожалуйста? – умоляю я его, отодвигая тарелку из-за внезапно пропавшего аппетита.
– Ну, Нейт подбросил ее до дома после вашей поездки. После этого она заболела и не выходила на улицу еще несколько недель. Я навещал ее пару раз, она была очень бледной, ее постоянно тошнило, и она выглядела очень… нездоровой. Так или иначе, когда я видел ее в последний раз, она вела себя чертовски странно. Ей всегда нравились наши встречи.
Я смотрю на Нейта, не в силах упустить такую возможность. Ухмыляясь, я говорю: