Мои губы и язык начинают пощипывать, когда его взгляд ласкает мой рот. Датч отпускает мои руки и возвращает обе свои на мои бедра. Его самоуверенная манера поведения, уверенность в том, что я не дам ему пощечину и не оттолкну, заставляют мое тело сжиматься от ярости. Он так уверен в себе, и это выводит меня из себя.
— Ты все еще не доказала свою точку зрения, Кейди. — Говорит он. — Я не убежден.
Огонь и гнев пылают в моих жилах. Я не могу отступить. Если я это сделаю, это докажет, что он держит меня в руках.
Я сжимаю его ошейник в своих цепких пальцах, отчаянно пытаясь показать ему, что я не его пони.
Я не его собственность. Я. не. его. собственность.
Я сама по себе.
И я тоже могу брать то, что хочу.
Я притягиваю его к себе.
— Твои слова ничего не значат, Датч. Не для меня. Больше нет. — Я наклоняюсь вперед, но Датч останавливает меня, сжимая мою челюсть в своих крепких пальцах.
Его глаза режут мне душу. Больше черные, чем янтарные. Больше зверя, чем человека.
Вся его жестокость вырывается на поверхность, сдерживаемая лишь тонкой нитью. Если я подтолкну его, если сделаю следующий шаг, он не будет нежен.
И это скорее возбуждает меня, чем пугает.
Наверное, я действительно сошла с ума.
— Почему ты тянешь с этим? — Огрызаюсь я. — Заткнись и дай мне доказать, как сильно я тебя ненавижу. — Я скрежещу бедрами. — Если только ты не тот, кто не может с этим справиться.
Его пальцы сильнее впиваются в мое лицо.
— У меня нет защиты.
Страшно, что я даже не думала об этом. Это не так сильно влияло на меня, как потребность чувствовать, как его тело заполняет мое.
— Кто сказал, что я собираюсь раздеваться?
Я наклоняюсь, чтобы прижаться к его рту.
Его полные губы нахмурились. Он отталкивает меня назад.
— Поцелуй меня сейчас, и я не остановлюсь, Каденс. Поцелуй меня сейчас, и ты никогда от меня не сбежишь. Ни в этой, ни в следующей жизни.
Его голос низкий, в нем звучит мрачное обещание, от которого у меня сжимается горло.
Я вишу прямо над действующим вулканом. В любой момент канат может оборваться, и я сорвусь в пропасть. Но мне все равно, если я обожгусь. Мне все равно, если мое тело превратится в пепел.
Я чувствовала это и в ту ночь.
В ту ночь, когда я открыла свои ноги для Датча Кросса и позволила ему взять всю себя.
Неуравновешенная.
В бреду.
До боли в глазах.
Это последний раз.
Последний, последний раз, когда я позволю себе снова оказаться так близко к огню.
Мои пальцы обвивают его шею, и я отключаю свой мозг, притягивая его ближе.
Один поцелуй.
Всего один поцелуй, и я дам ему пощечину, оттолкну его, и он захочет большего.
Я покажу ему, кто здесь хозяин.
Но когда я прижимаюсь губами к губам Датча и его спелый рот прижимается к моему, все линии, которые я нарисовала, превращаются в пыль. Жар распарывает меня и сжигает дотла.
Датч прижимает меня к своей груди, большие руки впиваются в мою спину и удерживают меня, а его язык проникает в мой рот и поглощает меня.
Может, я и была инициатором этого поцелуя, но он больше не мой, а его.
И он требует все, что у меня есть, и все, чего у меня нет. Все, чего не было раньше, а теперь не будет ни для кого, кроме него.
Этот поцелуй темный. Совсем не такой, как в сказках. Золушка и Прекрасный Принц — кодовые имена Джинкс. Все не так. Все перевернуто с ног на голову. Это поцелуй нищего и злодея. Две потерянные души тянутся друг к другу. Влекущие друг друга к гибели.
Он не должен быть таким приятным, таким пьянящим. Таким... идеальным.
Но это так.
Датч целует меня так глубоко, что я чувствую это пальцами ног. Его тело твердеет под моим, и я запускаю пальцы в его волосы, любуясь тем, как я могу быть грубой, сломанной и безжалостной в его объятиях. Он может справиться с этим. Он справится с этой тьмой во мне.
— Одежда. Снимай.
Он произносит слова с ворчанием. Не утруждая себя полными предложениями. Пещерный человек. Первобытный зверь.
Я шиплю, когда он опускается в лежачее положение, его руки исчезают под моей рубашкой и обжигают меня жаром. Его пальцы дразнят мою грудь, прежде чем он хватает одну из моих пуговиц и отрывает ее в сторону.
Дыша нетерпеливо и густо, я тянусь вниз и задираю его рубашку. Он недовольно ворчит, но я не могу ждать, пока он расстегнет все мои пуговицы, прежде чем почувствую его.
Мне нужна его горячая плоть под моими руками.
Мои ладони скребут по его прессу.
Мои ногти впиваются в его джинсы.
Мне это нужно.