КАДЕНС
Я вваливаюсь в тесную квартиру Рика, хватаю мать за запястье и дергаю ее вверх, прежде чем она успевает понять, что это я.
— Кейди, какой замечательный сюрприз...
— Мы уходим. — Рычу я. — Где ее вещи?
— У нее не так много.
— Я одолжила одежду у его девушки. — Мама ухмыляется. — Она немного толстовата, поэтому одежда не подходит, но мы должны делать то, что должны.
Взгляд Рика становятся жесткими.
— Заткнись, мам. — Огрызаюсь я.
Она говорит:
— Следи за своим тоном, юная леди. Я все еще твоя мать.
— Моя мать? Тебе не стыдно так себя называть?
Мама наклоняет голову, глаза невинны до невозможности.
В моей груди раздается кровавый крик.
— Мы уходим, Рик. Какую бы одежду мама ни использовала, сожги ее. Скажи своей девушке, что я заплачу за новую.
— Кейди, притормози. — Хнычет мама.
Пока я тяну маму к выходу, в дверь просовывается тень.
Это Хантер.
Его проникновенные карие глаза падают на меня, и дыхание сбивается в горле.
— Каденс?
Сейчас у меня нет времени на неловкое воссоединение. Проходя мимо него, я тащу маму за собой. Она хлопает ресницами в сторону Хантера, когда проходит мимо него, и проводит веным пальцем по его предплечью.
— Ооо. Мускулы. — Шепчет она.
Я сильно дергаю ее и тащу вниз по лестнице.
— Каденс, подожди! — Шаги Рика грохочут позади меня. — Давай я тебе помогу.
— Да, Рикки-малыш. — Мама гладит его по щеке. — Ты должен помогать своей мамочке.
У Рика сводит челюсти. Он выглядит так, будто его пытают.
Как он так долго терпел маму? Почему он вообще ее терпел?
Я резко дергаю мамину руку. Я смотрю на Рика и говорю:
— Мы уходим. Не ходи за мной.
Рик остается стоять на лестнице, смотрит на нас и не подходит ближе. Зачем кому-то подходить к этому бардаку? Если бы у меня был выбор, я бы тоже убежала. Убежала бы так далеко, чтобы никто не смог меня поймать.
Но я прикована здесь.
От такой густой тьмы не убежать.
— Каденс, ты делаешь мне больно.
Мама вскрикивает от боли, когда я сжимаю свою хватку в ответ.
Я тяну ее за собой до автобусной остановки. Она пьяна в стельку, поэтому маневрировать ей гораздо легче. К сожалению, из-за ее болтающихся рук она бьет меня по лицу каждый раз, когда автобус делает крутой поворот.
Когда я выхожу из автобуса, уже наступила ночь, щеки щиплет, и я так разозлилась, что кажется, будто моя кожа горит.
Когда я наконец затаскиваю маму в квартиру и просовываю ее в дверь, Вай сидит в гостиной с телефоном, фонариком и всеми своими косметическими средствами.
Увидев маму, она тут же выключает камеру.
— Что случилось? Где ты ее нашла?
— У Рика.
Лицо Вай бледнеет.
— И все это время?
— Нет, кажется, это произошло недавно..
— А где она жила до этого? — Спрашивает Вай.
— Я не знаю.
— Уф... — Мама снимает туфли и шевелит пальцами ног. Она зарывается пальцами в свои редеющие волосы. — Все меня ненавидят. Все!
Вай смотрит на маму со страданием в глазах. Мы уже давно не видели маму в бешенстве. Страшно, когда человек, который должен о тебе заботиться, не может позаботиться даже о себе.
— Вай, — я осторожно касаюсь ее руки, — иди в свою комнату. Я разберусь с этим.
Моя сестра не спорит. Она кивает и спешит прочь, оставив все свои косметические принадлежности.
Я смотрю на худое лицо матери. В памяти всплывает, казалось бы, невинное высказывание Рика, сказанное мне после празднования его дня рождения.
Тебе нужно быть осторожной.
Почему?
Просто... будь осторожна.
Тогда я не понимала, о чем он говорит. Но, оглядываясь назад, могу сказать, что брат предупреждал меня о маме. Это значит, что мама обкрадывала его еще до того, как решила обокрасть нас.
С отвращением я смотрю на нее.
— Зачем тебе просить Рика о чем-то после того, как ты его бросила? У тебя что, нет сердца? Разве тебе не должно быть стыдно даже смотреть на него?
Мама почесала запястье. Скоро ей понадобится лекарство.
Мое сердце разрывается от боли, и мне кажется, что я сейчас взорвусь. Мне нужен вдох. Мне нужен момент, чтобы просто... не было больно.
Но я заставляю себя быть сильной.
Я вхожу в комнату Вай.
— Ты в порядке?
— Да..— Длинные каштановые волосы моей сестры перекинуты через плечо. — Это просто странно, понимаешь? Я уже привыкла к жизни без нее. А теперь мне кажется, что все вернулось на круги своя, и та жизнь, которой мы жили раньше, была сном.
— Вай...
— Что?
Ее милые, невинные глаза смотрят на меня. Я так хочу защитить ее, что мне становится больно, но я так устала.
Я не позволю тебе бороться в одиночку.