В кузне ещё оставалось достаточно железа, так что за это я даже не переживала, хотя в голову всё чаще закрадывались мысли: не организовать ли мне сбор металлома? Сколько полезных вещей я могла бы ещё сделать.
Кузня была моей отдушиной, где я могла, не таясь, воплощать свои фантазии в металле. Таверна уже давно обзавелась новыми замками. На кухне появились тёрки, мясорубки и другие бытовые мелочи, значительно упрощающие нашу жизнь. Ножницы, утюги, иглы для шитья (тут они считались довольно большой ценностью и даже давались дочерям в качестве приданного).
Каминную полку украсили несколько статуэток животных, в основном – лошадей, они у волшебной палочки получались почти как живые! На стенах висели подковы с орнаментом в виде цветов и злаков. Постояльцам они нравились. За таверной давно уже закрепилось название «Сломанная подкова» и я не видела смысла его менять.
Конец лета радовал всех хорошим урожаем, даже в моём саду, который мы общими усилиями привели в порядок, зрели яблоки и груши. Их было так много, что часть отправлялась в пироги, а часть приходилось сушить, пользуясь пока ещё хорошей погодой.
Мы в огромных количествах пекли шарлотку и пироги с яблоками, а самым дорогим и изысканным десертом был яблочный штрудель. Пригодились изюм и орехи, что я привезла из города.
Несмотря на высокую цену, к концу дня штруделя почти не оставалось, так он полюбился нашим гостям. Приходилось даже припрятывать пару кусочков для наших мужчин.
Не меньшей популярностью пользовались грушевые пироги, особенно творожный, очень нежный и вкусный. В таверне витали такие ароматы, что любому, кто сюда вошёл, удержаться было просто невозможно. Каждый заказывал порцию пирога, а то и две.
В ход у нас шло всё, даже обрезки, из которых мы варили вкуснейший компот, сдабривая его ароматными травами. Торговля шла бойко, монеты в моей шкатулке только прибывали.
И даже надвигающиеся холода больше меня не пугали, былая зыбкая неизвестность сменилась уверенными планами на будущее.
Вернулись рабочие, вместе с ними на телегах доставили несколько мешков муки свежего помола.
Эндрю приехать не смог, но передал письмо и кулёк яблочной пастилы. В записке говорилось, что за неделю удалось убрать почти весь урожай зерна и дальше он справиться малыми силами.
Эндрю уже успел рассчитаться с торговцами по всем долгам, но, узнав, что мельница снова заработала, почти все привезли мешки с зерном обратно. Образовалась очередь на месяц вперёд, но самую первую намолоченную на вновь открывшейся мельнице муку он отправил в мою таверну.
- Очень скучаю, - писал он, - как только налажу работу, сразу приеду. Старик Бредли передаёт тебе свои лучшие пожелания.
Эндрю удалось уговорить старого управляющего снова взяться за работу и подготовить себе достойную смену. Для этого Бредли выписал из соседнего городка своего племянника. Я его ещё не видела, но Эндрю говорил, что парень толковый.
Бегло прочитав письмо, я сунула его в карман, вечером уже не торопясь, ещё раз перечитаю. А сейчас нужно заняться заселением рабочих. Мне хотелось своими глазами увидеть их реакцию на новое жилище, а так же узнать, есть ли у них ещё какие пожелания по улучшению условий проживания.
Выгрузив мешки с мукой, все направились к рабочему посёлку. Я шла рядом с Гордеем, обсуждая планы на ближайшую неделю.
- Пока тепло, нужно проложить до посёлка хоть какую-то дорогу. Убрать камни, чтобы могла проехать телега, иначе всё так и придётся таскать на руках, - давала я новое задание.
Посёлок ведь возводился с таким расчётом, чтобы от него было одинаково близко и до угольных холмов и до горы, где я со временем рассчитывала открыть свою первую шахту.
Капрал, как обычно, был неподалёку, с неизменным карабином за спиной. Он сидел в седле, зорко осматривая окрестности. Об охране тоже стоило позаботиться. Помощник капрала на несколько дней уехал домой и должен вернуться только к завтрашнему вечеру.
Кстати, для охраны я предусмотрела отдельную комнату, она находилась в домике бригадира, но имела отдельный вход. В комнатке стояла двухярусная кровать, шкаф, стол и лавка. Я рассчитывала, что и сам капрал временами может тут отдыхать, с его-то тягой к работе.
Когда рабочие вошли в барак, сначала воцарилась тишина. Парни с интересом рассматривали свой новый дом.
- Не знал, что Клим и Глеб такие хорошие строители, - вырвалось у одного из них.