— Насколько они сильны? — спросил Кирилл.
— Не знаю. Один из них не давал мне пользоваться мысленной речью, прощупать Анкара, защищаться, не позволил, чтобы вы узнали о кончине Криса — но эмпатического контакта с Роланом заблокировать не смог. Боги, вот важная подробность — они могут блокировать нас, но читать наши мысли не могут. Анкар проговорился — сказал что-то насчет «проклятых Герольдов и их барьеров».
— Что означает, что они никак не смогут использовать свою магию, чтобы узнать наши планы, особенно если мы будем держать щиты поднятыми? — уточнил Кирилл с надеждой в глазах.
— Наверно. Они не стали даже пытаться прочесть мои мысли, а ведь Хулда тоже чародейка, и она учила Анкара. Не знаю, насколько они сильны. Их магия не ментальной природы; не представляю, как она действует.
— Орталлен, — сказал сенешаль. — Как долго он работал против королевы?
— Несколько десятилетий: именно он подослал к королю убийцу во время битвы.
— На кого он работал?
— Тогда ни на кого. Он сам хотел сесть на трон; просто воспользовался Тедрельскими Войнами.
— И когда положение изменилось?
— Когда с ним связалась Хулда. Орталлен думал, что использует ее.
— Это же было много лет назад!
— Верно. Она приехала, чтобы воспитать Элспет под пару Анкару. Нашла Орталлена и стала сотрудничать с ним. Он вовремя предупредил ее, что нужно бежать. Позже Анкар предложил ему трон в обмен на сведения и внутреннюю помощь.
— А маги? — беспокойно спросил Кирилл.
— Я мало что могу о них сказать. О блокировании я уже говорила. Тот же маг держал щиты вокруг Анкара. Думаю, Хулда блокировалась сама. Физически она выглядела лет на двадцать пять. Возможно, то была иллюзия, но не думаю. Она действительно успела побыть няней Анкара — это значит, ей не меньше сорока. Я видела, как она сотворила колдовской свет… — Тэлия на минуту отняла забинтованную руку, которую держал Дирк, и оттянула ворот своей просторной рубашки, высвободив плечо.
Селенэй и Элспет ахнули, а сенешаль подавил восклицание при виде отпечатка ладони, выжженного на груди Тэлии словно раскаленным железом. — Это она сделала, когда они… забавлялись со мной. Просто небрежно приложила руку. С таким видом, будто тут нет ничего особенного — так, пустячок. Ходили слухи, что маги могут делать вещи и похуже. Много хуже.
Четверо Целителей начинали выглядеть утомленными; даже несмотря на их помощь, Тэлия сникала на глазах.
— Устала… — сказала она, взглядом моля об отдыхе.
— Мы узнали достаточно, чтобы начать действовать, — Селенэй поочередно посмотрела на всех присутствующих, и они кивнули в знак согласия. — По крайней мере, сможем организовать оборону. Отдыхай, моя храбрая.
Она первой вышла из комнаты, за ней остальные; Целители один за другим разорвали контакт с пациенткой. Лишившись поддержки, Тэлия явно ослабела, и очень заметно. Деван взял Дирка за плечо прежде, чем тот успел запаниковать.
— Она будет жить. Ей просто нужно дать отдых и возможность исцелиться, — сказал Целитель устало. — И хоть немного того и другого она получит прямо сейчас, хотя бы мне пришлось поставить часовых, чтобы никого сюда не пускать!
Дирк кивнул и вернулся к постели Тэлии. Она с трудом приоткрыла глаза.
— Люблю… тебя… — прошептала она.
— Родная… — у Дирка на миг перехватило горло, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не заплакать снова. — Я ненадолго уйду: Деван говорит, тебе нужен отдых. Но я вернусь, как только он позволит!
— Постарайся… поскорее…
Дирк вышел, пятясь. Тэлия провожала его глазами, пока он не скрылся за дверью.
Как и подозревал Альберих, к рассвету как в лагере на Границе, так и среди небольшой группы советников и чиновников, расположившихся в укрепленной резиденции наместника, царило волнение.
Ежечасно прибывали отряды Стражи — душераздирающе маленькие. В большей или меньшей степени перевранные рассказы о том, что случилось ночью, растекались, словно постное масло из разбитого кувшина, и были так же потенциально огнеопасны. Тэлия спала, погруженная в наведенный Целителями транс, пребывая в блаженном неведении относительно общей суматохи.
Легче всего оказалось навести порядок в умах Стражи: лорд-маршал просто созвал всех командиров и в присутствии Альбериха, от которого требовалось удостоверить, что именно было сказано и сделано, рассказал им всю историю. Офицеры Стражи по большей части никогда близко не общались с Орталленом, так что, хотя их и потрясла его измена, в правдивости рассказа они не усомнились. Гораздо больше их встревожила весть об армии, которую мог выставить против них Анкар, поскольку отряды Стражи на месте насчитывали в сумме около тысячи человек против трех тысяч Анкара. От обсуждения чародеев они решительно отмахнулись.
— Сударь, — сказал один офицер-ветеран, чье лицо было так же иссечено шрамами, как и лицо Альбериха, — Прошу прощенья, но с колдунами мы поделать ничего не можем. Мы предоставим их тем, кто имеет дело с магией…
Его взгляд перескочил на Альбериха; учитель боевых искусств едва заметно кивнул.
— … а у нас и без того полон рот хлопот с тем, что надвигается.
А армия Анкара действительно приближалась; Альберих и лорд-маршал знали это наверняка.
В свите Селенэй состояли двое Герольдов, одаренных Дальновидением, которые к тому же не раз бывали в Хардорне. По просьбе Алъбериха они ночью, используя свой Дар, исследовали пространство по ту сторону Границы. И обнаружили армию Анкара, явно устроившую привал на несколько часов… Но, что беспокоило еще больше, когда Герольды снова «поискали» то же войско после наступления рассвета, то не нашли ничего — только чистое поле.
— Значит, с ними, самое меньшее, один маг, — заключил Кирилл, когда командиры частей совещались за завтраком. — И он каким-то образом скрывает их передвижения от нашего Дальновидения. — Теперь, когда стало известно о магах в окружении Анкара — как бы ни мало они ни узнали — Кирилл и Альберих были назначены сокомандирами лорда-маршала. В их задачу входило возглавлять собранных у Границы Герольдов в бою — будь то бой сталью или Даром. Одной из важнейших обязанностью Герольдов являлась связь; при каждом офицере безотлучно состоял Герольд, обладающий даром передачи мыслей на расстояние, а Кириллу предстояло находиться при Селенэй, чтобы координировать общие действия. Этот прием когда-то помог победить в Тедрельских Войнах: ни одна другая армия не обладала подобными возможностями.
— Неважно, — ответил лорд-маршал, — по крайней мере, пока неважно. Мы знаем, где они находились, а раз так, можем рассчитать, как быстро они двигались и как скоро будут здесь. Нам известно также, что их маги не могут переносить войска по воздуху — иначе им не понадобилось бы столько лошадей, сколько «видели» ваши Герольды.
— Господа! — За откинутым пологом палатки появился один из офицеров и быстро отсалютовал. У него едва пробивалась борода, утреннее солнце золотило светлые волосы; юноша с трудом прятал радостную улыбку. — Появились рекруты, о которых вы нас предупреждали.
— Рекруты? — переспросил озадаченный Кирилл, а Альберих кивнул.
Лорд-маршал издал короткое фырканье, которое, возможно, обозначало смех.
— Увидите, Герольд. Веди их сюда, парень: у нас здесь двое из тех, кто может их проверить.
— Всех, сударь?
— А сколько их там? — на сей раз настала очередь удивляться лорду-маршалу.
— Больше сотни, сударь.
— Владычица Пресветлая… давай, веди всех. Как-нибудь разберемся.
Трое командиров вышли из палатки и встали, залитые ослепительным солнечным светом. Вскоре возле торгового тракта показалось облачко пыли. Когда те, кто ее взбивал, приблизились, Кирилл и Альберих разглядели, что идущие в первых рядах толпы одеты в черно-золотую форму регулярной армии Алессандара.
Похоже, все, кто состоял в частях, охранявших Границу, от офицеров до Целителей, а также все их домочадцы, узнав об убийстве Алессандара, перешли на сторону Вальдемара.