Кто-то долго шебуршал с той стороны, заслонив собой глазок, прежде чем раздался голос, проговоривший на скагаранском:
— У меня ружье! Уходи!
— Патрульная служба Верхнезаводска, — представился Имраш. — Открывай. Живо.
— А удостоверение?
— Сейчас пристрелю тебя сквозь дверь, посмотришь на пулю, — пообещал страж порядка.
Таких гарантий хозяину хватило за глаза. Защелкал замок, зазвенела цепочка и дверь распахнулась. На пороге стоял краснокожий, усиленно улыбаясь до ушей, всеми силами стараясь показать такое радушие, какое только возможно в половине первого ночи.
— Да пребудет с вами Тилис, Единый В Трех Ликах, о, товарищ начальник! Про ружье я все шутил, нет у меня никакого ружья! И документы у меня в порядке!
Инопланетянин протянул старшине паспорт, из которого торчала трехрублевая купюра.
— Сам вижу, что документы в порядке, — смилостивился слуга закона, выдергивая банкноту из книжицы. — А на счет ружья… может, стоит поискать?
— Клянусь Тилисом, Единым В Трех Ликах, нету никакого ружья! — затараторил рогатый, сдвигая ногой торчащий из-за шкафа приклад дробовика.
Незамедлительно появилась еще одна трешка, которая так же исчезла в кармане милиционера.
— Такую клятву не может нарушить ни один скаг! — согласился Имраш. — Ты вот что… можно у тебя топор одолжить?
— Зачем одолжить, о, товарищ великий начальник! Я вам подарю топор! Мне он все равно совершенно не нужен!
Щедрый черт скрылся в полутьме своего жилища, загремел железками и скоро появился с топором в руках. Старшина, приняв инструмент, с видом знатока взвесил его в руке, проверил большим пальцем лезвие и удовлетворенно кивнул. Годится. Скаг, облегченно вздохнув, захлопнул дверь, а милиционер, беспечно насвистывая, зашагал к месту преступления.
— Ну… перерубить цепь — тоже можно… — кивнул Семенов, оценив добытый трофей.
— Зачем цепь? — возмутился инопланетянин. — Зачем портить такую хорошую вещь? Давай голову Гарушу отрубим — и всех делов!
— Как это — голову отрубим? — нахмурился человек.
— Топором!
— Но… он же — скаг! Ты же сам не хотел стрелять в скага!
— Гаруш теперь — мертвый скаг. А мертвому скагу голова не нужна! — построил логическую цепочку краснокожий.
— Ну не знаю… нехорошо это как-то… не по-христиански, — засомневался офицер.
— Ой, отойди, сам все сделаю…
В три мощных удара, сопровождаемых жутким хрустом, черт перерубил остатки кожи, мышц и хребет своего собрата, освобождая цепочку. Теперь покойник был не только убит, но и ограблен, а, следовательно, уже не представлял интереса для правоохранителей.
— Я тут подумал… сколько он уже тут лежит — никто его так и не нашел. Давай обратно мусором закидаем, а то мороки с писаниной — не оберешься, — предложил лейтенант. — До утра провозимся.
— В тебе живет мудрость совета старейшин, Шаша! — восхищенно произнес скаг. — Так и поступим.
Напарники примостили голову на место. Это удалось не с первого раза, она все норовила отвалиться и укатиться в канаву. Пришлось примотать скотчем. Доски, картон и прочий хлам отправились обратно, скрывая тело от взора случайного прохожего. Впрочем, в этих трущобах, если кто и найдет тело — вряд ли обратится в милицию. Скорее всего, покойник превратится в пищу для бездомных собак или еще кого похуже.
Радость удачной находки несколько омрачало то, что свою заветную монетку лейтенант так и не нашел, хотя кучу мусора перерыл основательно. Пришлось бросить другую — из кармана потерпевшего. Удача улыбнулась офицеру — выпал орел. Но теперь это была всего лишь удача, а не хитро продуманный обман. Удача, которая может изменить в любой момент.
Топнув тапку до пола, прочувствовав весь спектр басов звериной ярости двигателя, Семенов с легкостью оторвался от Rex'а, которым управлял напарник. Редкие прохожие оборачивались на звук рычащего спорткара. Девушки в коротких обтягивающих платьях, переходя дорогу на зеленый сигнал светофора, замедляли шаг перед носом Ricardo Torreto 650GTS, выпрямляя спину, выпячивая грудь и выставляя задницу. Если б они знали, что за рулем — обычный лейтенант Патрульной Службы Верхнезаводска — точно не выделывались бы.
Как милиционер Саша получал неплохо. Даже очень неплохо. Плюс немало имел… благодарностей от населения, выражавшихся в звонких монетах и хрустящих банкнотах. Не говоря уже про трофеи, как сегодня. Он не просто мог жить на широкую ногу, лейтенант и жил, ни в чем себе не отказывая. Но все деньги уходили на жратву, выпивку и проституток. И это — не оттого, что офицер был таким большим любителем пожрать, побухать и потрахаться. Вовсе нет.