Райнер чувствовал под ногами вибрацию, словно от нескончаемой лавины. И запах — этот всепроникающий запах, который крысы, казалось, толкали по тоннелю перед собой. Он заполнял каждый угол — мерзкая звериная вонь, смешанная с запахами болезни и смерти. Райнер прикрыл нос и рот ладонью. Остальные последовали его примеру.
К счастью, крысолюди в своем стремлении к цели не смотрели ни направо, ни налево и пока еще не заметили в проходе людей, но впереди сплошного потока бежали гонцы, вероятно, сержанты, и было неизбежно, что кто-то из них наконец посмотрит в «нужную» сторону.
— Назад в дом, — прошептал Гутцман. — Тихо.
Люди попятились — и Черные сердца, и меченосцы с инженерами, все вместе, слишком напуганные представшим перед ними зрелищем, чтобы помнить, что они вообще-то сражались друг с другом.
Пока они пробирались в каменный дом, Гутцман взвился на Молотодержцев, которым от потрясения было явно худо:
— Отвратительно! Сдать товарищей в руки этих чудовищ! И вы все еще смеете жить!
— Вы неверно поняли, генерал, — сказал сержант. — У командира Шедера есть план.
— План? — брызнул слюной Гутцман. — Какой такой план допускает, чтобы эта мразь заняла опустевший форт? — Он ткнул было мечом в сержанта, но застонал от боли и прижал руку к раненому боку. — Вы, Кридер, вы… будете меня сопровождать. Мы вернемся в форт как можно быстрее.
Под кирасой вся куртка у него пропиталась кровью. Он был ранен куда серьезнее, чем хотел показать.
— Мы не можем этого допустить, генерал, — ответил Кридер.
Меченосцы подняли оружие.
Гутцман и Черные сердца перешли в оборону: меченосцы снова напали на них. Инженеры тоже размахивали кто чем мог, но в схватку старались не вступать.
Один меченосец накинулся на Райнера и вскользь задел его по голове, но тот успел увернуться. Впрочем, до контратаки дело не дошло: удар и придушенный вскрик в вестибюле заставили всех остановиться. Райнер поглядел за спины застывших меченосцев. Камин в вестибюле задвигался, разошелся надвое, и со скрежетом камня о камень появилась потайная дверь.
Из черного отверстия с трудом вылез инженер, его лицо было в крови, одежда висела клочьями. Он тащил на себе товарища, закинув его руку на плечо, но тому уже ничто не могло помочь. У него снесло полчерепа, и мозги стекали по шее.
Инженер с безумным взглядом простер руку к Молотодержцам:
— Спасите нас. Мы погибли. Они знали!
Он споткнулся о ноги мертвого товарища и упал.
Кридер подбежал к нему и помог подняться.
— Что ты такое говоришь? — Он потряс несчастного. — Да говори же!
Гутцман, Райнер и за ним все остальные вышли в вестибюль вслед за ними.
Нижняя губа инженера дрожала.
— Они знали! Они залезли в тележку, прежде чем мы смогли ее запустить! Тоннель открыт!..
— Не может быть! — выдохнул сержант. — Это…
Прежде чем он успел закончить, из потайной двери хлынули крысолюди, озираясь быстрыми черными глазками. При виде людей они остановились и зарычали, размахивая кривыми мечами и алебардами.
— Значит, у Шедера был-таки план, — изрек Гутцман, когда люди попятились.
Сержант Кридер отпустил умирающего инженера и присоединился к товарищам.
— Но не такой же.
— Да уж, полагаю.
Крысолюди атаковали. Люди в панике отбивались от захлестнувшего их коричневого потока. Один из меченосцев рухнул практически сразу, алебарда рассекла ему шею. С криком упал инженер, пронзенный двумя клинками. Гутцман убил одного крысочеловека, потом что-то буркнул и налетел на Райнера, из ноги у него текла кровь. Прежде чем Райнер смог ему помочь, Гутцман снова поднялся и возобновил атаку на верещащую меховую волну. Это были не те высокие черные крысы-убийцы, которых раньше видели Райнер и его товарищи. Мельче, коричневого цвета, но их было больше. Намного больше.
— Защитите генерала! — закричал сержант Кридер.
Его люди двинулись вперед, образуя что-то вроде живой стены вокруг Гутцмана. Они вырубили передние ряды крыс, словно подлесок.
— Вот… как заговорили, а, Кридер? — заметил Гутцман. Ему было трудно дышать.
— Милорд, — сказал сержант, не оглядываясь, — своими интригами мы приговорили форт. Если мы должны умереть, чтобы вы могли спасти его, так тому и быть.
Он обезглавил одного крыса, голова которого полетела через всю комнату, но тут же на место павшего заступили двое.