– Слушай, а-а… я тебе все объясню, но попозже, тут есть дела… Тебе, наверное, нужно отдохнуть и привести себя в порядок…
Я его не слушала, слова залетали в одно ухо и вылетали из другого, оставаясь непонятными. Послушно кивая, позволила увести себя какой-то женщине: подхватив под руку, она повела меня по узким коридорам, едва не расталкивая толпившихся зевак. В ней чувствовались сила, уверенность, которым я позавидовала.
Фенрир не отставал.
Каюта, в которую меня привела незнакомка, не отличалась чем-то выдающимся. Коридор в два шага, комната с вычурным дизайном, будто сошедшая с обложки журнала про научную фантастику для детей. Освещение неприятно резало глаза, пришлось потратить несколько минут, чтобы убавить свет до полумрака. Так-то лучше.
Во встроенном в стену шкафу нашлась чистая одежда, только она вся оказалась велика, и ничто не подходило под мою фигуру. Ничего, пара узелков – и жить можно, кого я тут собралась удивлять?
Пока Фенрир изучал каюту, я заперлась в душевой, замочила в крохотной раковине платье, сдобрив жидким мылом, а потом залезла в кабину. Сначала хлынула холодная вода, от которой я дернулась назад и болезненно ударилась затылком о перегородку. Неприятно, но легкая встряска помогла прийти в себя.
Вода стекала в водосток, унося грязь, пот, плохие мысли. Лагуз. Лазгуз, лагуз – руна быстротечной воды, под которой я родилась, точнее – родилась Сигюн. Никаких остановок, только вперед. Ручей пробивался сквозь толщу почвы, прихватывая с собой частички минералов и глины. Также и моя душа путешествовала из жизни в жизнь, собирая воспоминания. Возможно, Лагуз – идеальное для меня имя. Теперь так и представляться? Нет, слишком глупо и не под ситуацию. Они привыкли называть меня Астрид, пусть так и будет.
Выжатое платье повесила на перегородку – пусть просыхает, пока я буду ходить в огромной накидке, приходящейся мне старомодным халатом.
Гудение электричества, блеск ламп на гладкой поверхности стен. Суета и людское волнение растекались по кораблю с необычайной скоростью, но они постепенно затихали вместе с моими переживаниями. Я не хотела тратить силы, боялась, что с уничтожением Асгарда лишусь способностей – единственной вещи, на которую можно положиться. Но не устояла от соблазна убавить панику людей, – голова и так шла кругом.
– Ты как, пришла в себя?
Сидя на краю кровати, я подняла взгляд на Тора, вошедшего в каюту довольно тихо и незаметно. Ничего лучше не придумала, как кротко пожать плечами.
– Не знаю, наверное, – промямлила я, впившись пальцами в жесткое покрывало.
– Прости, что так тебя отправил, надо было решить дела.
– Ничего.
– Зато теперь я весь твой… как бы это странно ни звучало, – сконфужено пробормотал Тор, осознав двойственность фразы. Он присел рядом, не слишком близко, не слишком далеко – в самый раз для разговора. – У тебя наверняка есть вопросы.
– Да, пожалуй.
Стоило разозлиться или хоть показать, что меня шокировал мир после пробуждения, однако я не хотела. Просто отмахивалась короткими фразами, наблюдая, как Фенрир свернулся у стола напротив и наблюдал за мной.
– Локи сказал, что нашел тебя у хранилища.
Локи вообще много чего говорил. При упоминании мужа-который-вроде-бывший-и-не-совсем-муж я испытала скверное чувство, и, наконец, ощутила прилив злости. Никаких извинений он не принес, когда мы добирались до корабля с беженцами на квинджете. Угнетающую тишину мужчина нарушил лишь фразой «не говори Тору о тессаракте». Ну естественно, с чего бы вдруг?!
– Когда я прибыл в Асгард после битвы с Суртуром, то обнаружил упадок и разорение, и вместо отца на троне сидел Локи, приняв его обличие.
– Что? – Невольно удивилась я.
– Да, представь мое удивление, – горько ухмыльнулся мужчина.
То есть он не сидел в темнице, и при удачной возможности под предлогом помощи брату решил украсть тессаракт. Локи играл роль царя, как всегда и желал, пусть и прятался под маской Одина, и даже не пытался пробудить меня?! Свою жену? Ту, которая… да, точно, я ведь не его жена. Черт! Прожив три жизни, вообще перестаешь соображать, где правда, а где – вымысел.
– И ты не догадывался?
– Не обращал внимания, в последнее время я редко заглядывал в Асгард. Да и только, чтобы увидеться с друзьями и… узнать, что с тобой.
Ему стало неловко, мол, такой могучий и суровый бог грома, а проявляет сентиментальность. Тем не менее это грело душу. Да что там – радовало, ведь я не осталась забытой, словно книга, пылящаяся в шкафу.
– Я хоть слюни во сне не пускала? – Посмеялась я.
– Лежала, как и всегда. Порой казалась беспокойной, я даже пытался с тобой говорить, и я надеюсь, что ты не помнишь все то, о чем я делился… Иногда меня…
– Тебя?.. – Подначивала я мужчину продолжить фразу, поскольку он сумел заинтриговать меня. – Я чувствую твое смущение, что ты там болтал, а? Признавайся.
– И вовсе я не смущен, – возмутился Тор, нахмурив брови, – просто… глупо все это.
– Давай угадаю, дело в девушке?
– Что? – Чересчур резво откликнулся собеседник. – Нет, ни разу.
– Да, точно, та девушка… Джейн, да? Что, отец не разрешил вам пожениться? О, нет, не то. Ты ее бросил?.. Аааа, она тебя.
– Так, все, прекращай рыться у меня в голове.
Я не выдержала и засмеялась. Ну естественно, кому мог бы открыть душу великий бог грома, как ни собеседнице, которая ничего не слышала и не видела?
– Ты же знаешь, я не могу рыться у тебя в голове, я только чувствую эмоции, а выводы напрашиваются сами собой. У тебя все на лбу написано.
– Это было давно и неправда.
Я невольно вспомнила о мужских голосах, которые тянули меня на поверхность Сна Бога, но так и не поднимали из глубин забытья. Вспомнить их сейчас казалось невозможным, но вполне вероятно, что один из них принадлежал Тору.
То есть второй – это Локи? И даже после этого он побежал в первую очередь за тессарактом, а не за мной? Вот что за тварь, серьезно!
– А где твой отец теперь? И мать. Я не ощущала их присутствие в Асгарде.
– Скажем так, они теперь не в этом мире.
Потерю Фригги Тор перенес хуже всего, в его сердце до сих пор оставалась скорбь по ней, что не могло не печалить. Она была великой богиней и царицей, придется это признать, даже несмотря на то, что пущенная ею стрела убила меня в первой жизни.
– Мне жаль. Прости, я…
– Да нет, не извиняйся. Это мне стоит извиниться. Я забыл о тебе, хотя обещал помочь… и если бы ты не проснулась, то…
– Наверное, благодаря тебе я все же и проснулась, – поразмыслив, заключила я. – Последнее, что я помню из Сна, это яркая вспышка молнии и грохот. И они были реальными, а не простой иллюзией. Видимо, ваша с Хеллой схватка пробудила меня. Так что… я здесь, и это главное.
– И, кстати, – несколько неловко начал Тор, – этот сон, он ведь что-то изменил в тебе. Сон Бога собирает тебя в единое целое, лечит и… преображает.
– Ты это к тому, кто я? Сигюн или Астрид? Честно говоря, я и сама с трудом понимаю.
«Ценой всего…»
– Но можешь называть меня Астрид, я привыкла к этому имени. – Упростила я ситуацию собеседнику, бодро улыбнувшись в надежде, что это действительно поможет ему. Только он все еще выглядел крайне озадаченным. – Эй, я все еще та вопящая девчонка, которой ты помог.
В попытке развеселить Тора, я слегка толкнула его плечом, надеясь вызвать улыбку или радостный всплеск в душе. Не знаю, для чего, но если мужчина и дальше продолжит сидеть с грузным видом, я определенно уйду в себя или расплачусь.
– Не похожа ты на ту вопящую девчонку, – наконец улыбнулся Тор, перехватив мой взгляд. – Как минимум не выглядишь как испуганная кошка.
– Сочту… за комплемент?
Сердце вновь начало биться, крушить каменную корку под силой ударов. Я ведь и забыла, что значит смеяться. Во сне мне приходили не самые приятные воспоминания, от которых на глаза наворачивались слезы. Разум окружала дымка, которая только сейчас постепенно расходилась под взглядом голубых ясных глаз бога грома. Его открытая душа делилась теплом со всеми нуждающимися людьми, и на моей памяти только Фригга и Фрейя обладали способностью жертвенности. Чем счастливее и спокойнее становились люди вокруг них, тем быстрее возрастала их сила, и это было прекрасно. Обоюдная связь.