— Она никуда не денется, — заключил царь Асгарда. — Леди Сиф, найдите ей одежду и распорядитесь отвести в темницу. Только… наденьте ей мешок на голову.
— Боишься, что она что-то узнает? — Не без колкости уточнил Тор.
— Боюсь, что ее может кое-кто узнать.
4 — All the Monsters
China Anne McClain (Male Version) — Calling All The Monsters
Tonight all the monsters gonna dance
We’re comin’ to get ya!
If you’re only dreaming
Why I hear you screaming?
Tonight all the monsters gonna dance
We’re comin’ to get ya!
We’re comin’ to get ya!
Сегодня все монстры будут танцевать.
Мы идем, чтобы получить тебя!
Если ты только мечтаешь,
Почему я слышу твой крик?
Сегодня все монстры будут танцевать
Мы идем, чтобы получить тебя!
Мы идем, чтобы получить тебя!
БОГ
— Безмозглые идиоты!
Голос Одина пролетел над тронным залом раскатами грома, подкрепленный ударом посоха о каменный пол. Сигюн вздрогнула и опустила взгляд, не зная, куда себя деть от стыда и страха. Преклонив колено перед царем Асгарда, она была готова провалиться под землю.
— Разве вам не ведомо пророчестве о диком волке, который, вырвавшись из заточения, принесет за собой Рагнарёк? Я наказал тебе, дитя, следить за монстрами, а не лезть к ним!
— Это вышло случайно, мой царь, я…
— Мне не нужны твои жалкие оправдания, женщина.
— Отец, это была случайность, — вмешался Локи.
Сигюн, не смея поднимать взгляд на всеотца, посмотрела на его сына, которого, казалось, ничуть не пугал гнев правителя. Встав перед Одином на колено, он выглядел уверенным и спокойным, чему девушка позавидовала. Она боялась государя, даже не отважилась бы распрямить перед ним плечи.
— А ты вообще, что там делал? — поинтересовался Один. — Ты должен был быть вместе с братом, праздновать победу, а не скрываться по теням и подземельям, как грязная крыса.
Царь Асгарда постепенно выходил из себя, Сигюн осмелилась коснуться его души, хотя и без магии стало понятно, что в нем закипал гнев. Но слова, которые он бросил, задели его сына за живое — честно говоря, и девушку тоже. В то время как знать пировала, нечистые создания бегали по углам в подземельях. Неужели ее считали не столько опасной, сколько недостойной имени богини?
— То есть я крыса? — Не боясь продемонстрировать раздражение, уточнил Локи. — И она — тоже? Сын Одина и дочь Фрейи в твоих глаза выглядят жалкими созданиями?..
— Довольно! — Воскликнул царь. — Я не собираюсь слушать твои детские обиды. Вы едва не обрушили на Асгард одно из несчастий. Я всегда говорил, что волку здесь не место, этому демоническому созданию. Твоя мать убедила меня, что так будет лучше, в первую очередь для тебя, поскольку ты его создатель… Но она ошиблась.
— Так почему ты не позволял мне приближаться к нему? Это мое создание! И я мог приручить его, я!..
— Это тьма! Порождение безумия и магии никогда не ступит на землю Асгарда, пока я жив.
— Но его можно приручить, — отважилась вставить свое слово Сигюн, обратив на себя всеобщее внимание, от которого ей стало не по себе. Сжав кулаки и до боли впившись ногтями в ладонь, она добавила: — Он зол, потому что его заперли, но у него слабое сознание. Если постараться, я могу овладеть полным контролем над ним… — Повернувшись к Локи, девушка попыталась найти поддержку с его стороны. — Тогда его можно будет брать с собой в битву, и, если необходимо, можно держать Фенрира подальше от города…
— Я не собираюсь рисковать всем из-за возможности, — перебил девушку Один, без былого пыла, но не с меньшим недовольством. — Я наказал тебе следить за этими монстрами, оберегать от них Асгард, а ты выпустила одного из них: случайно или нет — не имеет значения. А ты, — обратился к сыну мужчина, предвидев возможные возмущения, — должен понять, что я не собираюсь потакать всем твоим капризам. Нужно было с самого начала отправить волка в Хельхейм, где ему и место. И сделаете это вы.
— Что? Но отец…
— Это не просьба! Это приказ Одина, вашего царя! Отправьте душу волка в Хельхейм. Иначе им займусь я. Стража! Отведите их в подземелье.
Они отделались малой кровью, однако ощущения были такие, будто им вывернули души наизнанку и забили грудь камнями. Сопротивляться приказу Одина бесполезно, все равно что биться головой о стену. В глубокий час ночи, вырванный из атмосферы праздного веселья, царь пребывал в злости, но также его одолевала усталость, поддавшись которой, он быстро разобрался с виновниками. Сигюн помнила, как жестоко и грубо мужчина расправлялся с людьми, которые свершали и менее ужасные поступки.
В подземелье они прошли молча, и как бы Локи не пытался закрыться от мира, Сигюн ощущала его злость и обиду. Он был белой вороной в семье, да и обществе. Признаться, и Сигюн видела его не в лучшем свете на фоне остальных богов. Тор и его товарищи излучали мягкое тепло и радость, в то время как над Локи кружили темные тучи. Наверное, она тоже выглядела не лучше в сравнении с остальными богинями.