— Что?
— Зачем ты пришла… кто бы ты ни была.
— Астрид. Мое имя Астрид, — на вкус фраза горчила ложью, но не из воздуха же мне новое имя придумывать?
— И что же понадобилось некой Астрид от бога коварства? — С напыщенным пафосом и самодовольством полюбопытствовал мужчина. — Помимо того, чтобы пожелать мне гореть в аду.
О, боги. Я невольно закатила глаза и сдержала тяжелый вздох. Порой накатывающие эмоции били через край, в таких ситуациях выкрикиваешь первое, что придет в голову, за что приходится впоследствии краснеть.
— Ответы.
— А с чего ты решила, что я их дам?
Значит, он имел при себе информацию, которая меня интересовала. Не требовалось даже удивляться, откуда Локи мог догадаться, что мне требовалось, это слишком очевидно. Во мне жила часть Сигюн, а ее он знал достаточно хорошо.
— Что ты мне можешь предложить?
— А что тебе нужно?
— О-о, это слишком просто. Судя по всему, отец не знает, что вы с моей матерью провернули этот трюк. Как думаешь, что он сделает с тобой, когда узнает? Это только подкрепит его уверенность в твоей виновности.
— Так, значит, я все же виновата, — удачно поймав слово за хвост, я постаралась не сильно радоваться. Разговорчивость собеседника моментально испарилась, и, наскребя по углам уверенность, я сделала шаг вперед. — В чем? За что меня посреди дня загребла во дворец стража? За что леди Сиф подвесила и пытала, топя меня вниз головой? Тебя когда-нибудь топили, бог Асгарда?
— Я не бог Асгарда, — едва не прошипел Локи.
— Это значит «нет», — заключила я, ощутив силу, благодаря которой поравнялась с мужчиной. Вру, конечно, но глядя на то, как он напрягся, поняла очевидную истину — несмотря на слова, он продолжал искать во мне Сигюн, воспринимал, как покойную жену, а не незнакомку. Стоило воспользоваться этим. — Прошлое остается для меня в тумане, но я отчетливо помню жизнь на Земле, как я постоянно бежала от людей. Они боялись меня, поэтому стерли личность, сделали из меня Астрид Хейккинен, эксперимент ЩИТ-а, а я об этом не догадывалась вплоть до вчерашнего дня. Им удалось убедить меня, что я простой человек, а сами они не прекращали видеть во мне монстра. Ты понимаешь, какого это?
Не все так плохо, как я описала. Несмотря на то, что меня держали в неведении, создали личность с нуля — или практически с нуля, — я наслаждалась жизнью, как могла. Были теплые и прекрасные моменты, и все же осознавать, что Астрид Хейккинен лишь персонаж живописной пьесы, довольно прискорбно.
— Понимаю, — сухо сообщил Локи. — Уж поверь, более чем.
— Тогда помоги понять, почему. Да, я не Сигюн, и я не та девочка, которую она подвергла свои чарам. Я никто.
— Откуда такая уверенность, что ты никто, если ничего не помнишь? Может, ты, как раз, наоборот, ты — все.
О таком я, признаться, не думала. И не хотела думать, поэтому отмахнулась от мысли, как теннисист от мячика — со всей силой, резко.
— Что ж, так уж и быть, освобожу для тебя время в своем плотном графике, — насмешливо произнес Локи. — Я расскажу тебе о прошлом Сигюн, о твоем прошлом, поэтому не потеряй самую важную суть истории.
— И какую же?
Не без вымученной улыбки осмотревшись вокруг, Локи развел руками, подразумевая, как я поняла, окружающие нас стены и темницу.
— Не геройствуй. Поскольку у Одина для спасителей Асгарда есть только одна награда.
9 — Just keep fighting
Jorn — Live To Win
Live to win ‘til you die
Till the light dies in your eyes
Live to win, take it all
Just keep fighting ‘til you fall
Жить, чтобы выиграть, пока не умрешь
Пока свет не умрет в твоих глазах.
Жить, чтобы выиграть, взять все
Просто продолжать сражаться, пока не упадешь.
БОГ
Нападение ванов не предвидел никто, честно говоря, одержав победу в последней битве, Один и вовсе полагал, что никогда не увидит более этот народ, и уж тем более в своих землях. Локи и рад был бы разделить оптимистичный настрой отца, но он никогда не позволял себе расслабиться. До нынешнего момента.
В последние дни он будто жил во сне, сюрреалистичном и чудном, — кто бы мог подумать, что ему, одиночке, предстоит жениться раньше брата? Девчонка его заинтриговала, подцепила на крючок, словно рыбку, и теперь не отпускала, поймала в сети. От одной мысли, что его, бога коварства и обмана, обвели вокруг пальца, мужчину бросало в дрожь. Локи злился, и в то же время не смел отрицать, что получал удовольствие от этой игры.
Сила, присущая Сигюн, манила, столько возможностей она таила в себе. Девушка, которой подчинялись его звери — не сожрали, во всяком случае, — предстала для Локи возможностью, только какой — он и сам не знал. Кто бы мог подумать, что зверь сам побежит в капкан? Да еще и с сокровищем, припрятанным под шкурой?