Томски опустилась рядом с ней на колени возле бывшего ангела. Он перевёл на неё взгляд, ещё раз чуть улыбнулся. Саманта склонилась над ним, увидев, как Кастиэль слабо шевелит губами. Он что-то просил — и транслятор только глубоко вздохнула, услышав эту просьбу.
Кас не молил о спасении. Он не хотел быть исцелённым и не думал о том, чтобы вернуться в своё тело — он понимал, что Саманта пришла, чтобы выжечь этот бункер, уничтожить всех присутствующих, форматнуть диск. Он даже не просил подождать, пока ранение сделает это с ним за неё.
Нет, он хотел посмотреть на Сэма и Дина в последний раз. И, если Саманта может, то обнять их его крыльями.
— Ты ведь не увидишь, — пробормотала не-Саманта, отпуская его руку. Кастиэль упрямо вздохнул, надеясь продержаться ещё несколько лишних секунд.
Настоящая Томски прикоснулась к нему. Можно схватить и убежать. Спасти, переместив в родное тело. Остановить процесс уничтожения разума. И тогда — наполнить враждебного транслятора новыми силами.
Она позволила ему посмотреть в реальный мир. Увидела, как Винчестеры замерли, увидев взгляд ангела — они всё поняли, судя по их лицам. Она шевельнула крыльями, накрыла ими Сэма, потом Дина — перенеслась обратно в бункер, чтобы увидеть слабую улыбку на лице ангела. И яркую кровь на его губах.
— Кас, Кас, — услышала она из реального мира. Поняла, что братья сжимают руки ангела, словно пытаясь его удержать рядом с собой. Саманта ощутила — сейчас должен будет прозвучать его последний вздох.
И поняла, что не может этого допустить.
Быстро взглянула на своего двойника. Её боль была искренней, такой настоящей. Взглянула на Кастиэля, уже набирающего в пробитую грудь воздух, чтобы больше не выдохнуть. И сжала его плечо, выталкивая в сосуд. Только прежде — быстро передала по крыльям импульс, усыпляя охотников, что сидели рядом.
— Что ты сделала? — подняла на неё взгляд не-Саманта. Томски придвинулась ближе, полностью перемещаясь в своё тело и крепко сжимая плечи двойника. — Зачем?..
— Потому что я не хочу повторить твою ошибку, — ответила транслятор, глядя в чужие глаза и только сейчас понимая, что их цвет отличается от её собственного. — Я не хочу убить невиновного.
— Но я заслужила, — хриплым от слёз голосом ответил двойник.
— Почти каждый, кто заслуживает смерти, заслуживает ещё и шанс на исправление ошибок, — ответила Саманта. — Пойдём. Я помогу тебе.
— Куда?
— Увидишь, — пообещала транслятор. Встала, протянула руку двойнику. Та неуверенно её приняла. Прежде, чем выскочить в реальный мир, Томски ещё раз посмотрела на второго транслятора и задала совершенно неожиданный вопрос: — Как тебя зовут?
***
Сэм очнулся от того, что кто-то слабо прикасался к его руке чем-то мягким. Охотник вздрогнул, когда открыл глаза и спустя секунду вспомнил последние события — яркие синие глаза напротив, такие благодарные и одухотворённые, какие бывают только у людей, без сожалений расстающихся с правильно прожитой жизнью. Он рывком поднялся, услышал под собой сдавленный вздох — дёрнулся в сторону, поняв, что частично лежал спиной на брате. Дин тоже сел, ворча, ощупывая свою грудь. А потом раздался слабый стон — и охотники дёрнулись, увидев, как чёрные тени ползут к ним, пытаясь дотронуться.
До Дина дошло быстрее — отпихнув брата, он немедленно подскочил к Новаку, всё так же сидящему в кресле. Сэм вздрогнул, поняв, что тела Саманты рядом нет.
— Сэм, — позвал его брат. Охотник передвинулся ближе. И выдохнул, увидев синие глаза ангела — взгляд их был мутным, уставшим, наполненным болью, но определённо принадлежал живому существу. На животе и груди у него были раны — такие же, какие нанес двойник-транслятор в чертогах разума. Но ангел дышал, и крыльями — единственным, чем мог сейчас дотянуться до братьев, — сумел прикоснуться к ним, чтобы разбудить.
— Помогите, — хрипло выдохнул он. Младший Винчестер осторожно оттянул окровавленную ткань, чтобы взглянуть на рану — и немедленно зажмурился, ослеплённый ярким светом благодати.
— Вся на месте? — спросил Дин зачем-то.
— Вся, — ответил Кастиэль.
Братья осторожно перенесли ангела на кровать. Сдёрнули с него плащ, свитер, обработали раны, пока он срывающимся шёпотом пересказывал им то, что произошло. Нет, он понятия не имел, почему ранения перенеслись на реальное тело — возможно, из-за того, что он действительно был на грани гибели, и так его благодать попыталась защитить сознание носителя. Да, Саманта ушла, когда он очнулся в своём теле и не смог пошевелиться. Она обняла его и пообещала вернуться, совсем как Терминатор, Дин, хоть Кас и не помнит, кто это. Да, он тянулся к ним крыльями, потому что несколько раз пытался встать и не мог — они провалялись тут несколько часов, прежде чем он сумел справиться с собой и дотянуться до них, чтобы снять сон.
И нет, в его теле нет никакой заразы, кроме той, которую он рискует подхватить, если они не продезинфицируют раны, которые почему-то не хотят быстро заживать, хоть благодать в полном объёме сейчас на месте.
И… да, он будет благодарен, если кто-нибудь из них посидит рядом какое-то время после этих выматывающих процедур.
Утром ангел уже смог подняться, чтобы выбраться вместе с братьями в библиотеку. Ходить ему было тяжело: хоть раны и успели чуть затянуться, этого было недостаточно. Так что Кастиэль выбрался из комнаты, опираясь на плечо Дина, и поддерживаемый с другой стороны Сэмом — ему было неудобно, он благодарил их, а они лишь ворчали, чтобы он заткнулся и не тратил силы. Им нужно было искать девочку — снова искать, а ведь в этот раз она словно исчезла, испарилась, нигде не засветилась.
Винчестеры сидели за компьютерами, изредка поглядывая на укутанного в плед ангела, который захотел просто сидеть рядом с ними, а не валяться в комнате в одиночестве. Как будто боялись, что сейчас он рухнет со стула, или просто закроет глаза, чтобы больше их не открыть. Это было приятно. Нет, не режущая боль, и не отсутствие возможности глубоко вздохнуть — а тревога. Братья переживали за него. Вопреки словам не-Саманты, которые ранили, хоть Кас и был уверен в том, что отношение Винчестеров к нему не так важно для него. Сейчас он видел, что транслятор лгал. И ловить на себе очередной взгляд охотников было здорово, потому что, если бы он был им безразличен — они бы на него так не смотрели.
Ангел вздрогнул, услышав стук в дверь бункера. Сэм подался вперёд, к нему, как будто испугался, что Кастиэль дёрнулся от новой волны боли, а не от неожиданности.
— Посиди с ним, я сейчас, — Дин щёлкнул затвором пистолета, который по старой привычке носил с собой везде, закрыл ноутбук и пошёл по ступенькам наверх. Сэм передвинулся ближе к Касу, наверное, готовясь, если что, его защищать. Ангел чуть улыбнулся. Если бы это понадобилось, он сейчас уже сам мог бы сражаться, пусть и в половину прежней силы, но всё-таки. Он уже собирался выпустить клинок, с которым не расставался так же, как и Дин со своим пистолетом, но это не понадобилось.
Потому что, когда Винчестер открыл дверь, Кастиэль понял, кто стоит на пороге — даже не глядя, лишь чувствуя присутствие двух человек. Двое, да — но, в отличие от Винчестеров, они были ему неподвластны. Кас ничего не смог бы с ними сделать при всём своём желании. Он знал это чувство.
— Сэмми? — недоверчиво раздалось сверху. — Это… — Винчестер не договорил. Кастиэль был почти уверен в том, что знает, кто пришёл вместе с вернувшейся Самантой.
Поэтому, когда по ступенькам вместе с заметно растерянным Дином спустились две девочки, он абсолютно не удивился. И когда Томски чуть подтолкнула Джейн Роджерс, глаза которой сейчас отсвечивали странновато-жёлтым оттенком, он тоже не был удивлён.
Он удивился, как и все, только когда Джейн вздохнула и сказала голосом двойника Саманты:
— Привет, — а потом, чуть помолчав, прибавила: — Меня зовут Ева.