— Пока еще есть время, ты мог бы вновь обдумать свое решение, — сказал Сорак.
Киеран удивленно посмотрел на него, пока они шли обратно к палаткам, но не сказал ничего, ожидая, что Сорак продолжит свою мысль.
— Есть одна моя особенность, о которой ты наверно не знаешь, или, точнее, об ее отсутствии. Я имею в виду, что я никогда не командовал никем, кроме самого себя, — сказал Сорак. — Ну и кроме того, так получилось, я никогда не остаюсь долго на одном месте. По природе я странник, бродяга. Так что не исключено, что ты захочешь кого-нибудь другого, который может предложить… большее постоянство.
Киеран улыбнулся. — На этот счет ты можешь не беспокоится, — сказал он. — Что касается способности управлять людьми, то для этого требуется главным образом сильный характер, а я хороший судья в этом отношении. Кроме того от командира требуется ум и наблюдательность. Когда я спросил тебя о диспозиции стражи, ты посмотрел, потом оценил и подумал, а только после этого ответил. И вообще, как я заметил, ты никогда не говоришь, не подумав. А что касается постоянства… — Он хихикнул. — Какое может быть постоянство в этом мире? Моя собственная служба будет длиться не больше года.
— Только год? — недоуменно переспросил Сорак.
— Да, это одно из условий контракта, — ответил Киеран. — Я настаивал, чтобы обсуждение условий происходило каждый год заново, и они немедленно согласились на это, а это означает, что они сами не заинтересованы в постоянном соглашении. Как и я, кстати. Но если бы они действительно хотели видеть меня командиром их стражи достаточно долго, они должны были говорить о пяти или даже десяти годах. Да и они никогда бы не согласились на это, учитывая сумму, которую я с них потребовал. Ведь моя зарплата составляет сто тысяч золотых монет в год.
Сорак остановился и с изумлением посмотрел на него. — Сто тысяч золотых монет в год? — тупо повторил он.
Киеран опять хихикнул. — Да, неприличная сумма, не правда ли? Кстати, условия соглашения должны держаться в секрете. Ни одному солдату за всю историю этого мира никогда не платили столько. Я назвал эту цифру только потому, что был уверен, что они никогда не согласятся на нее. И тем не менее они согласились, и я нахожу, что это… очаровательно.
— Капитан, я не хочу преуменьшить твои способности, — сказал Сорак, — но почему вообще хоть кто-то в этом мире захотел платить такие деньги?
— Этот самый вопрос я и задал сам себе, — сказал Киеран. — Почему? Верно, у меня есть репутация, но только часть ее я заслужил своими способностями. Все остальное — удача, не больше чем удача. Даже самый лучший воин может погибнуть в битве. Мне просто повезло, и не однажды, и я выжил там, где должен был погибнуть. Ирония судьбы, но именно в то время моей жизни я скорее хотел умереть, чем выжить. Но это совсем другая история. Наконец я накопил хорошее состояние, ушел в отставку и поселился в городке Соленое Поле, и того, что у меня есть, вполне достаточно чтобы прожить остаток моих дней в относительном комфорте. И у меня не было ни малейшего желания возвращаться в армию.
— И почему ты передумал? Тебя соблазнили огромные деньги, и ты решил согласиться?
— Нет, — ответил Киеран. — Как только я назвал свою сумму и они согласились принять ее, было бы с моей стороны очень дурной шуткой пойти на попятную. Конечно, никто бы не решился сказать мне это в лицо, но моя репутация оказалось бы запятнанной. И тогда мне стало очень интересно. Я был абсолютно уверен, что агенты Дома Джамри не уполномочены соглашаться на такое немыслимое требование, даже если бы они и были склонны принять его, и когда, несмотря ни на что, они согласились, я осознал, что они им приказали принять все мои требования, независимо от цены. О, конечно, они пытались торговаться, что это за купец, если он не торгуется, но когда я уперся, как мекилот, они были вынуждены согласиться.
— Можно сказать, что я завоевал определенную славу среди людей моей профессии, но никто не стоит таких денег. Они знают это и я знаю это. Итак, я спросил себя, какая у них может быть причина, чтобы делать такого сорта вещи? — Он взглянул на Сорака. — И что бы ты подумал на моем месте?
Какое-то время Сорак молчал, обдумывая ответ, пока они шли через площадку для грузов по направлению к палаткам. — Сама сумма может быть ответом на этот вопрос, — наконец сказал он. — Дом Джамри может захотеть, чтобы их знали за то, что они не останавливаются ни перед чем, чтобы нанять самое лучшее, и что они в состоянии платить такие суммы. Но ведь ты сказал, что согласно условиям контракта сумма должна держаться в секрете. — Он покачал головой. — Это все не имеет смысла.
— Имеет, если они не собираются хранить это в тайне, — сказал Киеран. — По моему, они собираются где-нибудь проговориться, случайно. Так, чтобы это не выглядело излишне нарочито, между делом и бутылкой хорошего вина, что-нибудь в таком роде. Но, определенно, дело не только в этом. Не может быть только в этом. Но даже ради моей жизни, я не могу представить себе, что же это может быть.
— И ты решил разузнать это?
Киеран кивнул. — Да, я не смог побороть искушения раскрыть эту тайну. И, потом, конечно деньги.
— Да, конечно, — с улыбкой сказал Сорак. — Ты будешь прославлен как самый высокооплачиваемый наемник в истории Атхаса.
— Да, не скрою, мое тщеславие тешат такие звуки, — усмехнулся Киеран. — Но что-то, без сомнений, происходит в Алтаруке, какая-то интрига, в которой мне предстоит сыграть решающую роль. И все это должно произойти достаточно быстро, потому что даже Дом Джамри не в состоянии платить такую сумму в течении двух лет. Да, что-то интересное происходит там, и я собираюсь узнать, что именно.
— Как в поговорке: любопытство убило кирра.
Киеран взглянул вниз, на свои бриджи из кожи кирра. — Н-да, но свою кожу я собираюсь сохранить. Возможно, что кто-то хочет ее в качестве трофея, по неизвестной мне причине. Впрочем за свою жизнь я нажил немало врагов. Но они быстро обнаружат, что этот кирр очень крепко цепляется за свою шкуру. — Он хлопнул Сорака по плечу. — Особенно с таким бойцом за спиной.