Внутренняя противоречивость характера Исхака порождена опять-таки особенностями эпохи, описанной в романе. Воспитанный в условиях полного господства религиозных воззрений, воспринявший с самых ранних лет "уроки жестокости", которые постоянно преподносила действительность, будущий вождь народного движения не мог знать тех идей, которые распространялись в передовых странах тогдашнего мира. Но уже одно то, что он инстинктивно понимал, что человечество едино и стремится к общей правде (Исхак постигал это в понятиях религиозного мировоззрения), — делает его выдающимся человеком своего времени. Возможно, что события в ханстве в дальнейшем привели бы Исхака к пониманию того, что союз и дружба с Россией необходимы отсталой стране. Но накаленная политическая атмосфера была постоянно чревата новыми осложнениями, и вскоре, после убийства в Коканде русского унтер-офицера, вооруженные силы империи выступили против "узурпатора". Характерно, однако, что Исхак не сумел осознать причин своих неудач в этой борьбе, ему казалось, что дело в отдельных личностях: "Не было бы династии мингов, не было бы и их прихлебателей вроде Абдурахмана и. прочих знатных беков. Тогда не страшен был бы и царь с его губернатором". И между тем воинство, сражавшееся под зеленым знаменем ислама, было обречено на неудачу прежде всего потому, что пыталось противостоять частям армии, которая была куда лучше вооружена и руководствовалась передовой стратегией и тактикой. Потому-то немногочисленные отряды Скобелева и Меллер-Закомельского без труда рассеивали целые орды конников и брали один город за другим.
История взаимоотношений Кокандского ханства с Россией составляет одну из важных тем романа. Однако для того чтобы читатель мог составить более полное представление о причинах и ходе борьбы, развернувшейся в семидесятых годах прошлого века в Туркестане, нам придется несколько отвлечься от событий, происходящих в романе…
Завершив колонизацию Индии, британский империализм развернул экспансию в сторону Севера. Выйдя на афганскую границу и постоянно угрожая войной свободолюбивой стране, вооруженные силы королевы Виктории посягали уже на государственную самостоятельность народов Средней Азии. Одряхлевшие феодальные образования неминуемо стали бы добычей Англии. В таких условиях единственно спасительной мерой было добровольное вхождение в состав Российской империи. (И поэтому большинство народов, населявших обширное пространство между Каспием и Тянь-Шанем, мирно объединились с Россией.)
Т. Касымбеков, однако, далек от идеализации действий царского правительства. Они, как известно, были продиктованы отнюдь не высшими Гуманистическими соображениями. То была обычная колониальная политика, экспансия сильного. Просто в той ситуации, которая сложилась на данном историческом этапе и которую так правдиво и ярко отразил писатель в своем романе, присоединение Киргизии к России было не только единственным выходом для первой, но и знаменовало собой ее шаг на пути к прогрессу.
Итак, начавшись как прогрессивное народное движение, восстание под водительством Исхака оказалось в конце концов в идейном тупике. Вот почему массы остались в стороне от боевых действий. Вот почему немногочисленным воинским частям русских удалось наголову разгромить войска последнего кокандского самодержца. Историки свидетельствуют: "Активной силой в борьбе против царского завоевания были прежде всего феодальная аристократия и мусульманское духовенство, которые видели в завоевании Средней Азии… опасность потери своих земельных владений и огромных доходов. Используя отсталость народных масс и огромное влияние идеологии ислама, феодально-клерикальная верхушка стремилась разжечь религиозный фанатизм и, выдвигая реакционные лозунги "газавата", толкала трудовые массы на сопротивление царским войскам. Однако это не могло спасти отсталые и одряхлевшие феодальные среднеазиатские деспотии от неизбежного поражения"[80].