И я впервые чувствую укол совести, что поступила так…грубо.
— Глупо сравнивать…
— Да, глупо, — повторяет болезненным эхом.
— Я всё равно не буду танцевать, не дави! — чувствую, как внутри закипает негодование.
— Тянет совершить какую-то глупость… — повторяет слово в слово, как в прошлый раз.
И я наконец отмираю, судорожно вздохнув, отступаю назад и предупредительно выставляю руки перед собой. Мало ли!!!
Атласов смотрит на меня насмешливо, но взгляд тяжёлый, хищный. Не хотелось бы мне знать, что у него на уме, такой ужас нагоняют даже возможные варианты.
Пытаюсь нацепить на лицо маску безмятежности, но получается плохо. Понимаю это, когда Родион одной рукой захватывает мои и подносит к своим губам похолодевшие пальцы.
— Что ты всё проверяешь? Испытываешь? — дёргаюсь и вырываю руки. Хмурюсь, смотрю требовательно и сердито.
Глаза Атласова покраснели от пристального всматривания в меня и душу мою, вдруг он оживает и охрипшим голосом выдаёт невероятное:
— Будешь моей девушкой?
37. Василина
Хочу выпалить «нет» в то же мгновение, но не успеваю, Родион сам продолжает.
— Нет, нечестно это. Забей. Пошли Батыя, Мамая и иже с ними повторять! — отворачивается, уходит в другую комнату.
Оглядываюсь, понимаю, что эта была сама что ни на есть «грязная». И Атласов ушёл отсюда. Стало интересно, какую выделит, и через минуту понимаю, что выбор пал на краски.
Внял моим недовольствам!
Подхожу со спины, заглядываю через плечо, замечаю, как Атласов берёт с маленького столика краски разных цветов, густые, хорошие.
— Садись, пол здесь не холодный, — говорит не оборачиваясь, всё так же набирая тюбики.
— Спасибо, что краски. И вообще спасибо… — благодарю шёпотом и отхожу подальше, присаживаюсь на белый пол.
Провожу рукой, приятное покрытие и действительно тёплое.
— Так мало посетителей сегодня, — говорю, рассматривая комнату.
Она небольшая, но уютная.
— К нам сюда никто не зайдёт.
— Почему? — не страшно, а жгуче интересно.
— Я арендовал эту комнату. Приступим! — Родион садится в позе лотоса напротив меня, но между нами остаётся расстояние примерно с холст А3.
— Кто такие монголы, татары или монголо-татары? Откуда пришли, с кем сначала столкнулись? — выдавив жёлтую краску на указательный палец, Родион стал выводить на полу какие-то узоры или символы.
— Я не помню, не повторяла… — признаюсь, зачарованно следя за его рукой. — Ты умеешь рисовать?
Между нами на глазах вырастает стена, и меня это гложет, поэтому болтаю, что-то спрашиваю. Пытаюсь показать, что мне небезразлично.
— Родион! — зову, когда не отвечает мне.
— К северу от Китая обитали родственные племена, которые управлялись кочевыми родами. Занимались кочевым скотоводством, вели постоянные войны. В начале тринадцатого века победу одержали монголы и объединили соседние кочевые племена. Начало государства или Монгольской державы связывают с именем Темучина, у нас известен как Чингисхан. Его выбрали великим ханом на курултае в 1206 году. Помнишь, что такое курултай? — прерывая рассказ, спрашивает Атласов, не поднимая глаз.
— Не помню, — отвечаю и встаю, чтобы тоже взять краски. — Наверное, совет какой-нибудь, раз племён много, родов тоже, значит и знать у каждого своя. Такую либо истребить кому-то сильнейшему, либо договориться.
— Правильно мыслишь, это совет знати, нойонов. Их по-другому у нас в учебниках переводят «господами». А Чингисхан, он же Небесный хан, и хотел создать государство, в котором все и всё будет покорно ему или доверенным помощникам.
— Хорошо, поняла. Давай дальше, — возвращаюсь на своё место и тоже открываю один из тюбиков.
Краска густая, прохладная и ужасно приятная на ощупь.
Не думала, что рисовать пальцами так притягательно, невозможно остановиться, успокаивает и завораживает, словно переносит в мир ощущений.
— Государство, созданное Чингисханом, не могло без войн, поэтому в 1211 году они обрушились на северокитайскую империю Цзинь. Монголы показали свою доблесть, отменное мастерство стрельбы из лука, приобрели опыт, а самое главное — уверенность в собственной силе и военной мощи. Они быстро переняли и китайскую военную технику. Вообще интересные были люди, как губки всё впитывали, Чингисхан в своё войско включил китайских военных специалистов.
— Интересно рассказываешь, как сказку… — пытаясь нарисовать колчан со стрелами, говорю, когда Родион умолкает.
— Тренируюсь быть учителем, — наконец в привычной своей манере отвечает Атласов и ложится на спину, вырисовывая теперь что-то на левой руке. — Вдруг на следующий год в день самоуправления мне доверят провести урок.