— Если бы на нём была включена связь, да. — Стас обернул яркий экран к заложнику, показывая ему небольшой значок, светящийся в правом верхнем углу. Хотя Бенджамину, непривыкшему к подобному освещению, сложно было его рассмотреть.
Подросток жмурился и старался сфокусировать зрение на небольшой картинке, хотя все попытки были тщетными, ведь перед глазами от другого освещения, в самом центре, всегда возникало небольшое мутное пятно, что закрывало обзор на интересующий его элемент.
— Решил поработать головой? — с вызовом произнес Бен и слегка дернулся, желая освободиться от ладони похитителя, что по-прежнему удерживала одну вакуумку неподалёку от уха, — вообще-то, это моя обязанность.
— Правда? — Стас отпустил вакуумку, плотно прижав её к уху заложника. — Я посмотрю на тебя завтра, а чтобы ты их не снял, вот…
Коновалов снова потянулся в сторону, создав очередной холодный поток воздуха. Он достал запечатанный бинт и незамедлительно его открыл, достав из непрочной упаковки небольшой моток белой ткани. — Будем по-хорошему или как обычно?
Зрение начало постепенно возвращаться, как и улучшаться общее состояние. Бен слегка пожал плечами и, ощутив былую лёгкость, заявил:
— Ты меня знаешь, — подобное заключение показалось Бенджамину логичным даже несмотря на то, что он был знаком с похитителем всего несколько дней.
— Значит, как обычно, — беззаботно, будто привыкший к этому человеку и его повадкам заявил Стас.
Парень грубо схватил подростка за затылок и удерживал в одном положении, оставляя между каменной колонной и головой небольшое расстояние. Другой рукой начал обматывать человека, преждевременно закрепил один конец бинта первой ладонью. Станислав обвел слой ткани вокруг головы несколько раз, наполовину разрывая при этом лоб и заднюю часть грязных волос. После свернул моток на затылок и вышел с другой стороны, направляя его на нижнюю челюсть, а после провел аналогичное действие с другой стороны. Парень не знал точно, как надо наматывать слои, с какой последовательностью. Его основной целью было закрепить ободок больших наушников над головой, что впоследствии не даст подростку их скинуть.
— Не очень красиво, — завершая повязку, заявил Стас, которого сильно напрягал сам бинт, качество которого оставляло желать лучшего. — Ну кроме меня тебя никто не увидит, а мне все и так нравится.
Голос человека, как и все звуки, Бенджамин слышал глухо и отдалённо из-за плотно прилегающих к ушам больших вакуумок.
— Увидимся завтра, — произнёс Стас и на прощание помахал рукой, привлекая к себе внимание обездвиженного человека.
Бен ощутил, как цепь позади тянет за собой руки, ограничивая их и без того малую возможность для движений.
Когда личность, скрытая в тени, бесшумно начала подниматься вверх по скрипучим ступенькам, динамики с обеих сторон больших наушников заработали. Детская заедающая мелодия с наигранно притворными голосами вмиг поглотила все другие естественные звуки.
Станислав плотно закрыл за собой двери, а перед этим взглянул на заключённого, покорно склонившего вниз голову.
Парень услышал знакомые размеренные шаги, хозяин которых с каждой секундой становился все ближе.
— Привет, — произнёс Стас, когда увидел вышедшего из-за угла поддельника, — ты вовремя.
Парень спрятал ладони в карманы тёмной куртки и внимательно следил за своим товарищем.
Давлат подошёл ближе к молодому человеку и только тогда поздоровался с ним. Мужчина не мог сосредоточиться, что было заметно по его растерянному взгляду, бегающему из одного угла в другой.
— Что-то произошло? — поинтересовался Стас, слегка склонившись вперёд, все ещё не вытаскивая рук из карманов.
Подобное поведение не было присущим его охраннику, что вызвало у Станислава небольшие подозрения, что возникали и ранее, однако он их глушил мыслями, что хорошо знает своего товарища.
— Нет, вовсе нет, — неуверенно и все так же растерянно заявил Давлат.
Мужчина все же остановил свой взгляд на одном предмете — на старой деревянной двери, за которой находился вход в подвал.
— Я с ним уже пообщался, — внезапно известил Стас и сделал один шаг в сторону, закрывая Давлату обзор на интересующий его предмет, — он больше не принимает гостей.
— Что? — эти слова заставили мужчину напрячься ещё больше и повысить из-за этого голос.
— Да не бойся, жив он, — поспешил развеять чужие предположения молодой человек.
Станислав сократил то небольшое расстояние, что оставил Давлат. Он сильно сжал губы, из-за чего они приобрели вид тонкой узкой линии. А вскоре положил ладонь на плечо друга, повторяя его собственный жест, которым тот не раз приводил в чувства.
— То, что произошло, — Станиславу сложно было подойти к интересующей его теме, учитывая, что за неё сейчас приходится платить. — Знаешь, я более чем уверен, что это должно было случиться.
Парень, не вытаскивая руки из кармана, слегка приподнял ее, а спустя пару секунд спустил вниз, ударяясь о плотную ткань джинс.
— Что случиться? — Давлат начал вспоминать все произошедшее за последние дни в надежде отыскать то, о чем говорил подопечный, так как верить ему на слово себе дороже.
— То ДТП или, скорее всего, разрушенное отцовское наследие, — Стас вытащил руку из кармана и теперь начал ей жестикулировать в такт своим словам, придавая им больше выразительности не только при помощи интонации.
— К чему ты ведёшь? — мужчина примерно понял о чем пойдёт речь, однако оставалось только одно: что именно парень в этих происшествиях посчитал проявлением предзнаменования.
Станислав убрал ладонь с крепкого мужского плеча. Он притворно развёл руки в стороны, охватывая ими все пустое, старое, покинутое людьми помещение.
— Если бы не все это, я бы не встретил… — парень протянул одну руку в сторону закрытой двери. — Сейчас, мне кажется, он меня понимает.
Невозмутимые обычно черты лица исказила гримаса отчаяния. Стас сам не заметил, как начал изливать душу дорогому человеку, как по-человечески он выглядел в этот момент.
Мужчина подступил к подопечному. Он слегка наклонился, чтобы с ним поравняться, при этом оперся обеими ладонями на свои колени.
— Я тоже…
— Нет… — перебил охранника Стас и быстро отошёл от него, увеличив дистанцию. — Бенни честный.
Станислав старался подобрать подходящие слова, из-за чего быстро ходил по просторному коридору, часто открывал рот, но не решался озвучить свои мысли.
— Его сложно назвать другом, как и врагом, — не придумав ничего лучше, заявил молодой человек. — Я не знаю, кто он для меня.
Юношеское лицо снова исказила гримаса отчаяния, и множество мелких морщин отразилось на загорелой коже.
— Так, — Давлат понял, чего боялся подопечный, и предпринял попытку на этом отыграться, — может спросишь…
— Нет, — Станислав резко возразил и растерянно покачал головой, — я хочу отомстить его отцу, и для этого мне надо причинить ему боль.
Станислав чётко изъяснял свои предположения, в которых явственно ощущалось противоречие с озвученными ранее желаниями.
— Ты ведь уже причинил ему боль, — напомнил Давлат, — неужели…
— Да, сделать ему намного больнее, — Стас поднял на охранника растерянные темные глаза, в которых слабыми искорками играла скопившаяся жидкость, что при первом же моргании уйдёт, повинуясь движениям тёмных век. — Он видит меня насквозь, читает — как книгу…
Парень снова отстранился от друга. Он повернулся к Давлату спиной и поднял обе руки вверх, приложив их к лицу.
— Стас, — тихим ровным голосом произнёс мужчина, стараясь не выводить подопечного, что находился в довольно шатком психическом состоянии, — если он тебе дорог, не надо его мучить.
Станислав, услышав эту причину, бессильно опустил руки вниз, из-за чего ладони с шумом ударились о тёмные джинсы. Парень обернулся к собеседнику, тогда-то Давлат увидел слегка покрасневшую кожу на невозмутимом лице.